Тут произошло невероятное: виски вдруг стал пузыриться, словно взыгравшее шампанское, вырвался из бокала бурлящим водопадом, напоминавшим брызги шампанского Bolinger у пресловутого Бонда, и обрушился на мои светлые брюки (между прочим, кавалерийская саржа, из подобной ткани после Второй мировой у нас шили плащи до пят, именуемые макинтошами). Событие по гамбургскому счету совсем непримечательное, но вызвавшее ажитацию в баре: бармен ахнул и начал сыпать мне на брюки соль, два посетителя, похожих на захудалых учителей начальной школы, вскочили со стульев и бросились ко мне с салфетками, даже милый мальчуган засуетился и подскочил ко мне на помощь. Вся эта кутерьма прекрасно легла на мои раздумья о народной душе, я долго и глупо всех благодарил, отказался от любезно предложенной новой порции и полез за портмоне. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил совершенно пустой карман. Забыть портмоне в отеле я не мог: ведь уже приходилось расплачиваться и за обед, и за электричку. Выронил по дороге?
— Извините, я забыл дома деньги, — сказал я бармену, покраснев как кумачовый флаг. — Извините, я занесу попозже…
— Что вы! Что вы! — замахал он руками. — Ради бога! В сущности, мне должны ваши брюки, отведавшие хороший молт, так что спишем на форс-мажор.
Я вышел на улицу, я шел, как во сне, я не знал, что предпринять — шутка ли, оказаться без гроша в кармане! Искать банк, но уже поздно. Звонить Андреа в Англию? Абсурд. Дожидаться завтрашнего дня? Мысли прыгали с одной на другую, возвращались и неизменно застывали на главном: неужели заманили? Если да, то зачем? Расплачиваться за грехи отца и может быть, всего рода? Я кожей чувствовал за собой наружку, хотя не видел ничего конкретного, ничего подозрительного, словно на одной из планет был запрятан Большой Глаз, поворачивавшийся вслед за мной. В этот момент мимо меня пробежал молодой человек в свитере и джинсах, бежал он легко, чуть-чуть подпрыгивая на ходу, торопился и не смотрел по сторонам. И вдруг из заднего кармана джинсов вылетело нечто и хлопнулось о землю.
— Молодой человек! — вскричал я ему вслед, но он ничего не слышал, даже головы не повернул.
Я посмотрел на выпавшую вещь и не поверил глазам своим: это было мое портмоне. Я судорожно вцепился в него — деньги и две кредитные карточки (одна «золотая») лежали на месте. Тут я обнаружил рядом с собой коротко стриженного, улыбчивого амбала, который тоже радовался находке.
