Моцарт. Ради Бога, простите за опоздание, барон. Я тружусь за полночь, оттого трудно встаю, к тому же мне надобно по утрам писать письма жене.
Я. Разве Констанция уехала?
Моцарт. Нет-нет, она спит в доме. Но когда просыпается — она привыкла находить мои письма. Я. И что же вы ей пишете?
Моцарт. Всегда разное. Сегодня, к примеру: «Доброе утро, милая женушка. Желаю тебе, чтобы ты хорошо выспалась, чтобы не пришлось тебе сразу вставать, чтоб ты не гневалась на прислугу и не упала бы, споткнувшись о порог. Прибереги домашние неприятности до тех пор, пока я не вернусь. Только бы с тобой ничего не случилось».
(О, этот вечный страх молодых влюбленных, что с ней что-то случится!.. Добавлю: при всей этой жаркой любви к Констанце брак развязал его буйный темперамент. Констанца пренебрежительно называет их «горничными»… Нет, нет, он не ищет встреч с «горничными», но, видимо, и не избегает. Впрочем, он всегда раскаивается.)
ИЗ ДНЕВНИКА 1782–1784 годы.
Сегодня я застал Констанцу в слезах.
Я ни о чем не спрашивал, она начала сама.
Констанца. Это ужасно… И зачем ему эти «горничные»? Но… он кается так мило… нет, нет, на него невозможно сердиться. Нет, нет, я не могу не отнестись к нему снова хорошо.
В это время в соседней комнате Моцарт играл на бильярде, и я слышал его нежный тенор, напевающий мелодию, и стук шаров. Потом он выбежал из комнаты, схватил заплаканную жену и, хохоча, начал с нею танцевать.
Моцарт. Простите нас, дорогой барон! Но мы так любим танцевать, танцевать, танцевать!
Он напевал мелодию. Я понял: он продолжает сочинять. Этот человек сочиняет всюду — в карете, на лошади, играя на бильярде. Даже исполняя чужое сочинение, он вдруг объявляет, что забыл… чтобы начать сочинять за автора. И сейчас, танцуя, он все время напевал своим тонким тенором новые мелодии. Изысканный менуэт сменялся самой площадной пляской. Так, хохоча, он танцевал с обезумевшей Констанцией. И приговаривал:
— Разве блаженство, которое дает истинная, разумная супружеская любовь, не отличается — как небо от земли — от удовольствий непостоянной и капризной страсти?!
(Добавлю: ну что ж, он может танцевать, у него все хорошо, и денежки у него пока водятся… Впрочем, именно пока!.. Я богатый человек, но я умею ценить деньги. Деньги относятся к вам также, как вы к ним. Вы их любите? Они вас тоже. Бережете? Они сберегут вас. Он не бережет, швыряет пригоршнями. Одалживает всем, кто обращается. При мне настройщик клавиров попросил у него талер — получил горсть дукатов! Все проходимцы Вены обирают его. И хотя пока его доходы возрастают, я уже не сомневаюсь, чем все это кончится.)
