Чтоб вестник быстроногий
Мне без обиняков
Сказал про твой обман!..
По-нынешнему: послал бы телеграмму. Она тревожится, ревнует, та женщина, как ждут и ревнуют ныне:
— Признайся, ты завел другую!
Она тебя прельщает.
Возможно ль кознями своими
Ей вытеснить меня?
От женщины той, что осталось в мире? За пять-то тысяч лет ни косточки, ни горсточки праха, а голос ее звучит, и вздох ее. Почему так? А потому, что горячо любила. Не любила б, так и вовсе ничего не сохранилось. А так — голос ее, счастье ее, душа ее. Не зря жила.
Никогда раньше стихи не интересовали и не волновали Ольгу. И скажи ей кто-нибудь, например, полгода назад, что будет читать их вот так вслух себе самой, — конечно, не поверила бы. Сказала бы: ну, тронулась баба, вовсе сумасшедшая.
14
При многолюдье в конторе ей вдруг слышался его голос в коридоре за дверью — она вздрагивала, волна радости жаром окатывала ее; но тотчас следовало разочарование: ошиблась. Долго потом не могла успокоиться, была рассержена, не могла сделать и простого расчета. А вечером домой шла всякий раз с надеждой: вот сейчас подойдет к своему дому, а там свет в окнах и дым из трубы, и любимый ею человек сидит перед печкой, мастерит что-то, напевая «Липу вековую». Воображение подсказывало, как он обрадуется ее появлению, как обнимутся они, как потом, весело разговаривая, сядут ужинать — уж верно он что-нибудь приготовит вкусное к ее приходу!
«Какое это счастье — мужик в доме, — снова и снова думала она. — Как это людям везет в жизни! А за что ко мне-то судьба немилостива»?
«Милостива, милостива! — подсказывал кто-то. — Ведь ты его встретила, ты с ним была — и все тебе мало, мало».
«Конечно, мало! — жарко возражала Ольга. — Сколько он у меня и пожил-то? Неделю».
Однажды подумала, будто спохватясь: «Ни разу не вспомнил о выпивке, не завел разговора о водке, что за мужик такой!». Ведь принесла для него бутылку, но он сказал: «Что ты! У нас дело святое. Нам с тобой пить нельзя: малышу это вредно».
— Какому малышу! — засмеялась она. — О чем ты говоришь?
— Звездочка зажглась, — возразил он ей тогда.
Он даже вывел ее на крыльцо, показал ту звездочку, называя дивные имена созвездий, — Кассиопеи, Персея, Андромеды, Пегаса. Где-то возле созвездия с названием Северная Корона он и усмотрел новую звездочку.
— Вот смотри, — объяснил он. — Ты легко найдешь ее — это на полпути от Веги в созвездии Лиры до Арктура в созвездии Волопаса. Как раз между ними. Ее не было, клянусь тебе, а теперь есть.
