В 1990 году «ОМНИ-Америкэн» готова была вот-вот рухнуть под бременем безнадежно просроченных долговых обязательств и множества рискованных займов под залог недвижимости. Затем нежданно-негаданно мощная инъекция наличных денег стала причиной ее выхода из кризиса и нового стремительного развития.
— Так вот, — сказал Мэйнард еще тише, бросая свою бомбу, — этот взлет был профинансирован из денег, которые имели отношение к делу «Иран-контрас». Штука незаконная и, как сказали бы некоторые, чертовски аморальная.
Заместитель госсекретаря положил в рот кусочек кекса, вытер губы льняной салфеткой, поправил галстук и уставился в пространство с таким видом, будто глазам его только что открылась Шамбала. Он улыбнулся, и Мэйнард понял, что Клэр оценивает силу этой информации, если ее правильно разыграть, а это он всегда умел сделать правильно, поэтому Кларенс Эдвард и дорос до своей нынешней должности.
— У тебя есть подтверждающие документы, Лукас? — спросил он спокойно.
— Разумеется.
Оглядев льняной костюм Мэйнарда, белую хлопчатобумажную рубашку, простой голубой галстук, пальцы без всяких колец, часы фирмы «Таймекс», Эдвард пришел к выводу, что его собеседник отнюдь не выглядит богатым человеком. Однако то, что внешность бывает обманчивой, Клэр прекрасно знал, особенно среди высших чинов ЦРУ, да еще после разоблачения Олдрича («Рика») Эймса,[2] который, как выяснилось, работал на КГБ.
— Ты сам это раскопал? — осторожно осведомился Эдвард.
— В принципе да.
— Мне надо дать что-то конкретное госсекретарю и президенту. Иначе они просто рассмеются мне в лицо, — заявил Клэр, наклонившись вперед.
— Я знаю. Вот тебе начало: «Бэнк оф кредит энд коммерс интернэшнл».
Даже под курортным загаром было видно, как Эдвард побледнел. Это был самый крупный и наиболее надежный среди банков, занимавшихся перекачкой сомнительных денег. Он всего лишь шел по стопам своих предшественников, среди которых наиболее заметными были «Шредер траст» и «Ньюган хэнд бэнк». Но даже среди представителей самых прагматичных кругов упоминание о «Бэнк оф кредит энд коммерс интернэшнл» вызывало смущение — как из-за допускаемых банком эксцессов, так и из-за того, что кое-кто из их коллег вольно или невольно в этих эксцессах участвовал.
— Ты, конечно, в курсе, что ЦРУ разместило в этом банке десятки миллионов долларов на счетах никарагуанской оппозиции, — сказал Мэйнард.
— Это было противозаконно. Больше того — преступно.
— Чтобы убедиться, что мы оба понимаем, о чем говорим, напомню тебе, что банк мешками принимал от ЦРУ наличные и без лишних разговоров переводил деньги туда, куда мы просили, — вполголоса продолжал Мэйнард.
