Это сновидение не раз посещало Барнета. Видимо, ночью его подсознание, проявляя особую милость — или, наоборот, жестокость? — разрешало ему вернуться к тому, что он настойчиво подавлял в себе днем.
А все началось давным-давно, по меньшей мере, пять лет назад. Хотя… какие там пять лот? Раньше, много раньше.
Барнет Стэплтон понимал, что пора бы остановиться, но остановиться он не мог. «У Лорин» — третий бар, который они навестили за сегодняшний вечер. Ему понравилось название — почти как «Шерил». А «Шерил» — это то имя, которое он как раз и пытался изгнать из своей изрядно затуманенной алкоголем головы.
Он подмигнул роскошной блондинке, зазывно простирающей руки с рекламного щита у входа в бар, и обнял за плечи Отиса и Роберта.
— Итак, ребята…
— Барни, может, ты все-таки уймешься? Что на тебя нашло? — слабо запротестовал Роберт, высвобождаясь из некрепких объятий брата.
Их сходство было поразительным: оба стройные, высокие — не меньше шести футов, — с живыми загорелыми лицами и карими глазами: у Роберта чуть светлее, у Барнета — темнее. Не было, пожалуй, ни одной женщины, которая не отметила бы разительный контраст темных глаз со светлыми волосами. Барнет даже привык к тому, что представительницы прекрасного пола считали это чем-то необычным и… красивым. Кроме, конечно, Шерил. Она-то, похоже, никогда не находила в нем ничего привлекательного.
— Мои окуньки не будут ждать, пока я завтра просплюсь… — продолжал гнуть свое Роберт.
— Да брось ты нудить, Роб! Люди ведь женятся не каждый день!.. — И, не слушая больше ничьих возражений, Барнет вошел в ярко освещенный вестибюль.
Компания расположилась у стойки, протянувшейся вдоль всей стены. Юркий, невысокого росточка смуглолицый бармен, — должно быть, латинос, смутно подумалось Барнету, хотя откуда бы взяться латиносу в Новом Южном Уэльсе? — бросил взгляд в их сторону, но подойти не торопился.
— Эй, парень! — Окликнул его Барнет, перекрывая обычный для этого времени гул голосов и негромкую мелодию кантри.
Черт побери, почему бы им не повеселиться? Разве сегодня не особый день?
Его лучший друг женится на единственной женщине, которую он, Барнет, когда-либо любил. Это ли не повод напиться? Пусть кто-нибудь попробует с ним поспорить!
Бармен неторопливо подошел к Барнету и обнажил в улыбке два ряда великолепных зубов.
— Да, сэр?
— Всем виски, двойное, и кофе, — распорядился Барнет.
«Латинос» отошел не сразу.
«Похоже, ребята, вы что-то отмечаете, — дружелюбно заметил он.
