— Вы… вы сумасшедшая дура! — Он встряхнул ее. — Вы могли разбиться!
— Ну, раз этого не случилось, то что вы теперь сделаете?
Она смело посмотрела ему в глаза, хотя внутри у нее все дрожало от ужаса.
— Я поселю вас в другой комнате. Обещаете, что не будете пытаться убежать снова?
— Конечно нет. Лучше срубите все деревья, потому что я…
— Деревья растут здесь уже двести лет, и я не вижу причин рубить их просто для того, чтобы удержать у себя одну сумасшедшую англичанку.
— В таком случае, вам лучше поместить меня в подземную темницу.
Она понимала, что раздражает его, подвергая себя опасности, но гнев оттого, что он посмел так с ней обращаться, подстегивал ее.
— Заприте меня и уморите голодом.
Испанец какое-то время молча и с удивлением смотрел на девушку, потом безразлично пожал плечами:
— Как хотите.
Снова схватив Саманту за руку, он потянул ее за собой до самого конца коридора, потом вниз по каменным лестницам и по другому коридору — длинному, холодному, мрачному.
— К-куда вы меня тащите? — простонала Саманта. — Вы же не можете в самом деле…
— Не могу? — мрачно переспросил он и, открыв тяжелую дверь, толкнул девушку перед собой и зажег свет.
Саманта расширенными от ужаса глазами осмотрела огромную комнату с низким потолком. Облизнув пересохшие губы, она повернулась к нему:
— Ч-то это за место?
— Подземная темница, с которой вы выразили такое горячее желание познакомиться, или, точнее, пы-точ-ная.
Отведя от истязателя глаза, Саманта увидела в углу какие-то предметы и приспособления, которые стояли, лежали и висели, как бы ожидая очередную жертву: высокий черный ящик, который она приняла за гильотину, некие непонятные орудия — железные прутья, огромные ухваты и щипцы. Со стен свисали цепи. Девушку начала бить дрожь.
— Как вам это нравится?
Рауль смотрел на спутницу с дьявольским блеском в глазах.
— Прекрасное местечко, — пробормотала она сдавленным голосом. — Вы доказали то, что хотели, а теперь отведите меня обратно наверх.
— О, зачем нам спешить? — издевался он. — Пока мы здесь, почему бы не попробовать, скажем, дыбу?
Он подхватил девушку на руки, пронес в угол и поставил спиной к деревянному столбу, прижимая беднягу к нему своим телом. Затем склонился к ее лицу, так что она почувствовала на щеках его дыхание.
— Вам это нравится, миледи? — спросил он иезуитским тоном.
— Нет, пожалуйста…
Ее голос дрожал.
Он выпрямился, все еще крепко сжимая ее руки.
— Так вы усвоили урок?
— К-какой урок, сеньор?
