Годы шли. Потешаться над Марфой перестали, но прозвище, конечно, осталось. Она без печали приняла. Беднота при советской власти силу свою почувствовала. Между прочим, Шендерей этот факт как раз принял во внимание: упаси бог, богатых начнут трясти, а у него свекровь — беднее не найдешь в Забаре бабы.
Но не сложилось семейное счастье у Аксанки с Цыганком. Ребенок родился, хозяйских забот стало больше, и затосковал Цыганок по прежней своей вольной жизни. Аксанка попробовала было пристыдить муженька, но он в ответ только смеялся на её шепелявостью и продолжал свои загулы, а ночь-полночь являлся пьяный домой.
С этих горьких дней и началась вновь дружба у Аксанки с Ксанкой. На мужа Аксанка махнула рукой и в свободные минуты жизни стала бегать в баньку к подружке. Шендерей в дела молодых не вмешивался, пусть сами разбираются. И без того забот хватало. Поскольку богатых стали притеснять, пришлось мельницу на ропского зятя переписать, чтоб жить тихо, власть не раздражать.
Беда подкатилась внезапно. Однажды Аксанка, не одна, а с Васильком, пошла в баньку к Ксанке. Вот сидят подружки на крылечке, беседуют, семечки лузгают. А шустрый Василек к Непути побежал. Его хватились, когда крик на берегу услыхали. Бегом к реке. Глядь — рубашонка на траве. На шум мужики прибежали, которые гречиху косили на бугре, и — воду. Аксанка за ними и стала тонуть в беспамятстве. Ее спасли, а Василька долго искали, унесло течением легкое тельце аж до самой излучины.
Вот тут-то, после беды, понял Шендерей, что грех пал и на его душу, надо было вмешаться в жизнь молодых. Рассвирепел старый, Цыганка ублюдком обозвал, дочка, мол, от твоих пьянок сбегала. Цыганок не огрызался, но с того дня стал ещё больше пить.
Аксанка, как в угаре, жила, всех сторонилась, даже отца с матерью. На кладбище одна ходила, не хотела никого видеть у могилки сына. Ксанка сколько раз напрашивалась в сопровождающие, сердце болело за подружку, но та, бывало, скажет — «в другой раз» и уйдет одна.
В тот солнечный день, будто в сказке, за минуты небо затянуло тучами, будто огромный змей пролетел и такой ураган поднял, что, казалось, с корнями повырывает кладбищенские деревья и ограды снесет. Аксанка к церкви кинулась, чтоб переждать бурю у стены. Тут со страшной силой затрещал старый тополь. Пономарь увидел Аксанку и кинулся на помощь. Но могучее дерево, падая, накрыло его кроной своей, исцарапало и порвала одежду. Выбравшись из поломанных веток, он стал искать глазами Аксанку. Увидел придавленную стволом, мертвую.
