…«Непросвещенный» еще степняк, только недавно начавший общаться с горожанами, на многое в жизни едва открывший глаза, Гани продал тогда на базаре двух коней. Только успел он спрятать вырученные деньги, будто с неба свалились и предстали перед ним трое знакомых уже ему знаменитых в городе гуляк — Омар, Авут и Хашим-хромой.
— Ну и нюх же у вас! — насмешливо протянул Гани. — Только вас мне для счастья не хватало. И откуда вы все узнаете! Стоит только грошам в кармане зазвенеть, вы тут как тут. Как шакалы издали чуют падаль, так и вы чуете запах денег за три дня вперед.
— Ладно, ты не очень-то, темнота степная… Не бахвалься тут своим богатством, давай раскошеливайся, друг ты или портянка?
— Не сомневайся — пока карманы тебе не вывернем, не отстанем, запомнил?
Эти городские бродяги уже распознали характер Гани, знали, что его не обидишь острой и даже грубой шуткой, но и на его подначки обижаться не следует. Эти трое весело и праздно проводили жизнь за выпивкой, азартными играми да пьяными похождениями. Из них Гани больше всего нравился Омар, джигит веселый, щедрый и беспечный. Да и двое других, никогда с Омаром, похоже, не разлучавшихся, были под стать ему.
— Да уж, насколько я вас знаю, вы не отстанете, пока не ощиплете меня как курицу. Куда денешься… Идемте, угощу вас… — Гани завернул их в сторону многочисленных закусочных, выстроившихся длинным рядом неподалеку от базара.
— А к кому сегодня пойдем?
— К Юсупу или Исмаилу…
— Нет, давайте лучше к Мадасу, от его заведения сегодня таким запахом тянет — закачаешься…
Все трое отлично изучили все здешние харчевни. На чужие деньги они выбирали, конечно, лучшую. Гани не возражал — сегодня он битком набит деньгами, а зачем ему их хранить? Настроение у него было отличное.
— Этот-то куда за нами тянется? — смеялся он, указывая на Хашима. — С нами пить собирается? Да его же чашка мантана[16] с ног свалит!
Так со смехом и шуточками они добрались до закусочной Мадаса, прославленной своими острыми закусками.
Под острую и сытную еду было выпито немало бутылок джуна — китайской водки. Это было заметно уже по тому, как приятели, перебивая друг друга, рассказывали истории о своих бесконечных похождениях. Лишь Гани был почти так же трезв, как и вначале. Только стали слегка поблескивать глаза, покраснел кончик носа, да настроение помрачнело. Выйти бы сейчас, избить первого попавшегося под руку черика, забрать у него винтовку да стрелять в каждого китайского чиновника, который встретится на пути! В каждого!..
