— ШАКXXХ! — раздалось слово, которого Ветер даже не слышал. Он в страхе посмотрел на Серебряного Медведя, способного на такие удары, подумав, что ничего еще не знает о своих пленниках. Он вспомнил кляп и повязку на глазах старика, когда отбивал его у охраны. Впрочем, они уже не были пленниками, теперь все они были беглецами. Пока пилот, превратившийся в зомби и подчинявшийся приказам мага, вел машину в сторону океана, художник думал о том, что никогда больше не увидит Императора, и только одна мысль мучила его особенно: как он умер?
— Его душа присоединилась к Ангелам, — проговорил старик.
— Ты можешь сказать, — спросил Ветер, — как он умер?
— Последний Император Легенды умер в саркофаге Реинкарнации, в настоящем саркофаге Реинкарнации, — добавил он, увидев вопрос в глазах художника.
После этих слов в маголете повисла тишина, а через несколько минут пилоту было приказано сесть в горах, вдали от населенных пунктов Империи.
Самоцветов приказал водителю черной «Волги» повернуть на Можайское шоссе, а я очумело озирался вокруг, пытаясь понять, где тут реальность.
— Что, вымотался?
— Фу! — я тряхнул головой. — Уснул, что ли?
— Мягко говоря, уснул. Ты упал, когда в машину садился. Прямо-таки свалился на заднее сиденье. Странно все это, — покачал он головой.
Что тут ответишь? Я уже догадывался, что скоро перестану различать, где явь, а где сон. Мне стало казаться, что какая-то неведомая сила стучится в мою жизнь всеми четырьмя лапами, пытаясь что-то донести до меня или заставить сделать.
Вспомнив озеро с кровью, я содрогнулся. Волна тошноты подступила к горлу, и я быстренько закурил. Надо ж, такая гадость. Гадость и безумие. Зачем? Что это? Неужели это как-то связано с донорством? Когда мы с тогда еще живым Костей обсчитывали объемы крови, у меня было похожее чувство тупости. Мозг полностью отказывался отвечать на вопрос: зачем.
Не было ни одной области знаний, никаких категорий мышления, никаких ассоциаций, в которых я мог бы увидеть хоть какой-то просвет, хоть какое-то объяснение происходящему… во сне и наяву.
— Петрович, за нами хвост, — спокойно сказал водитель машины, мужчина средних лет.
Самоцветов вертеть головой не стал, а как истинный профессионал уставился в зеркало заднего вида.
— Давно, Михалыч?
— От кольца заметил.
— Ясно. Ну вот, дружок, — обратился он уже ко мне, — нас с тобой и застукали. Теперь не отвертимся.
— Так ведь наше совместное времяпрепровождение не говорит о том, что мы знакомы давно. Все меня ищут, и вы тоже искали.
