Я, конечно, знал ответ, но сразу озвучивать его было нельзя. Я сделал вид, что серьезно его обдумываю, иначе она бы решила, что я вру или легкомыслен.
— Давай начнем сначала, — как бы появилась у меня мысль.
— Что начнем? — она заметно нервничала, и я ее понимал.
— Наше знакомство, если хочешь?
Василиса задумалась. В глубине ее глаз шел обложной и беспросветный дождь.
— Я не понимаю, — призналась она. — То, что вы говорили мне вчера, когда провожали, совершенно не похоже на то, что вы меня знали, или это хорошая актерская игра? — Она посмотрела мне в глаза, но ничего интересного там не нашла, и поэтому продолжила: — с другой стороны, когда я вспомнила, кто вы такой, это заставило меня испугаться. И еще больше вы напугали меня рассказом о смерти Кости и событиях, связанных с донорством. Я и вернулась-то потому, что не по-ни-ма-ю, — произнесла она по слогам и едва удержалась от того, чтобы снова не заплакать, — ничего не понимаю.
— Да, — вздохнул я, — ну и положеньице.
— Что? — тревожно спросила она.
— Ну нет у меня фактов, чтобы доказать тебе случайность нашей встречи. Ты все равно не поверишь. — Я помолчал. — Все, что я скажу, останется словами.
— А вы попробуйте.
Это «вы» начинало действовать мне на нервы, потому что произносила она его совершенно намеренно. Это уже не было вчерашним, уважительным «вы», хотя и со вчерашним я бы разобрался заново. Но я понимал, что сейчас за этой дистанцией ей было спокойней.
— Тебе остается только поверить всему, что я говорил вчера, и добавить к этому, что я не знал о ваших с Костей отношениях.
— Я не верю этому. Костя часто рассказывал о вашей дружбе.
— Мои знакомые тоже знали о наших отношениях, но так уж у нас повелось после одного случая в институте, что ни он, ни я даже не рассказывали друг другу о своих дамах сердца.
— Несчастная любовь?
Я кивнул:
— В общем, да. Причем мы оба оказались в дураках, но Костя чуть-чуть позже.
Василиса немного успокоилась. Знакомый бриз разогнал тучи, обложившие небо, и хотя солнце еще не появилось, из сумрака проступила глубокая синева.
— Допустим, это правда. Но как ты объяснишь нашу встречу?
Мы снова были на «ты».
— Вспомни, пожалуйста, все, что я тебе рассказывал. Учти письмо, сны, звонок, поднявший меня ночью. А сегодня, когда тебя не было, о чем я еще не знал, я протянул руку и взял книгу «История Древнего Египта» и…
Василиса напряглась, и я завершил свой спич по-другому:
— Как ты думаешь, в каком состоянии я нахожусь все это время? Поставь себя на мое место и представь, что все это правда.
