Будем чётко жить. Скажи мне, что я твой «милый», «солнце», ну?
АНЖЕЛИКА. Что ты всё смеёшься?
ЕВГЕНИЙ. Так. Весело. Хорошо всё, чётко, вот и смеюсь.
АНЖЕЛИКА. (Помолчала.) Мамкина знакомая одна уехала в Америку. Была нянечкой у американцев, они тут работали, они её с собой взяли, и она уже два года там, и носа сюда не кажет. Везет людям. Вот и Серёги оба — в Америку, счастливые.
ЕВГЕНИЙ. А что нам Америка? Нам и тут можно сделать Америку. Цветы посадим на балконе, мышей потравим, отремонтируем всё, как надо, и на тебе — Америка!
АНЖЕЛИКА. А я бы куда-нибудь уехала бы. На Кавказ какой-нибудь или в Америку какую-нибудь, что ли?
ЕВГЕНИЙ. Ты к чему это?
АНЖЕЛИКА. Так. Уехала бы и всё.
ЕВГЕНИЙ. Ну, рассопатилась. С чего?
Анжелика смотрит в пол, хлюпает носом. Евгений проследил её взгляд, увидел ленточки белые, которые болтаются у него над тапочками.
АНЖЕЛИКА. (Улыбается.) Что это за беленькие веревочки?
ЕВГЕНИЙ. (Смеётся.) Это кальсоны. Ты меня никогда в кальсонах не видела?
АНЖЕЛИКА. Без кальсонов видела. А в кальсонах нет. Ты же всё время бегом-бегом.
ЕВГЕНИЙ. Скоро будет медленно-медленно! (Смеётся.) Когда уже в армии трусы введут, эти вот не сексуальные, с лямочками.
АНЖЕЛИКА. А?
ЕВГЕНИЙ. Не сексуальные, говорю. Мужик должен быть сексуальным, понимаешь?
АНЖЕЛИКА. (В окно.) А то.
ЕВГЕНИЙ. Кальсоны. Ага. Я, вроде «дембель», мог бы и в трусах, а я — как «молодой», в кальсонах. В них теплее. «Стариком» так хорошо быть, чётко вообще. А пока — в кальсонах. «Черпаки» носят тоже трусы. Летом говорят выдадут трусы всем, будет приказ по армии, чтобы все и зимой, и летом — носили трусы. И «салабоны», и «черпаки», и «старики» — все в трусах чтобы ходили, только в трусах, исключительно все.
АНЖЕЛИКА. Слушай, чего ты про эти трусы завёлся, а? Больше сказать нечего?
ЕВГЕНИЙ. А про что сказать? Начинай ты, раз про трусы неинтересно, тоже мне.
АНЖЕЛИКА. Ну, не про трусы же говорить надо? Что-нибудь красивое такое бы. (Смотрит в окно.) Я вот всегда в детстве думала, что дым из печки — это облака. Окна почему как крест на всех домах? Рамы — как крест, а?
ЕВГЕНИЙ. Прямо что. (Лезет целоваться.) А тебе сколько в натуре, я всё не спрошу, а?
АНЖЕЛИКА. (Отвернулась.) Сто, как бабке. Отвали. Уйди уже. Спрашивает, главно, одно и тоже: нитки-иголки, то, да сё. Ну, иди, или сиди, или расскажи что-то.
ЕВГЕНИЙ. Что?
АНЖЕЛИКА. Ну хоть что-то. Про свою прежнюю жизнь расскажи. Про свою будущую. (Говорит: «Будующую».)
