Тому было жалко оставлять позади огни и музыку ярмарки, но пора было идти. Он зашагал по дороге к закату. Он забирался на холмы и спускался в низины. Он шел и шел и в конце концов подошел к дремучему лесу, где ухали совы. Ворон с довольным видом покачивался у Тома на плече. Вид у Тома был не такой довольный: уже стемнело. В голову приходили разные мысли о том, что за твари притаились в этом лесу, поджидая неосторожных путников. Сколько раз его братьям приходилось в своих сказках встречаться в лесу со свирепыми волками, а то и с кем похуже? Слушать подобные рассказы в уютной кухне у очага — одно дело, а вспоминать их сейчас, посреди дремучего леса, — совсем другое. Том нащупал рукоять гномьего меча и немного успокоился. Он достал меч из ножен, и клинок засверкал, как серебро, отражая скудный свет, словно маячок в вечернем лесу.
Том вспомнил о волшебных бобах. Он остановился и вытащил из кармана рубашки зеленый кулек, развернул его и поглядел на бобы. Неужели они и вправду волшебные?
Ворон тоже поглядел на бобы.
— Что это? — поинтересовался он.
— Это волшебные бобы, я получил их за корову, — сказал Том.
— То есть денег ты не выручил, — сказал ворон.
— Да, — сказал Том.
— Э-э… понятно, — сказал ворон.
— Я отдам только четыре, а один оставлю себе. Если они действительно волшебные, он нам пригодится, — сказал Том.
— Ну, сказать-то мне, собственно, и нечего, — сказал ворон, каркнул и взлетел у Тома с плеча.
* * *
Наконец они подошли к Убогому Домишку. Стало уже темным-темно, и в тусклом свете скрытой за облаками луны Том даже не мог разглядеть, каков он с виду. Ворон уселся на крыльце. Том постучал в дверь, и тут его схватили и втащили в темную кухню. Ворон пристроился на подоконнике и стал смотреть, что будет дальше.
— Где ты пропадал? — зарычал на Тома грубый голос. — Явился — не запылился, ну-ка отдавай денежки!
Том оказался лицом к лицу с тощей и крайне рассерженной пожилой женщиной.
— Куда ты подевался? — продолжала она бушевать. — С тех пор как ты ушел на ярмарку с этой несчастной коровенкой, от тебя половина осталась! Впрочем, я всегда говорила — в этом странном местечке ничему удивляться не приходится. И не извиняйся за задержку, просто отдавай деньги, и дело с концом!
Том испуганно вручил ей зеленый бумажный кулек, в котором по-прежнему лежали бобы.
— Что-то он не слишком тяжелый, — сказала женщина, взвесив кулек на ладони.
Она положила его на стол и, высунув от сосредоточенности кончик языка, медленно и бережно развернула бумажку. И увидела кучку бобов. Женщина немного подождала, а потом посмотрела на Тома. Быстро заглянула под стол. Вытащила оттуда кухонную табуретку, которая жутко заскрипела по каменному полу. Подняла табуретку, нагнулась и пошарила под ней. Потом снова посмотрела на Тома.
