Но когда через десять минут Даниил Грушин с бронзовым подсвечником в руках подошел к дверям своего кабинета, он был один. Хозяин дома постоял, прислушался. Дверь тяжелая, сделана на совесть. Никакие звуки в коридор не проникают. И вдруг ручка повернулась. Дверь распахнулась, Валентин Борисюк, шатаясь, вышел из кабинета.
– Что случилось? – поинтересовался Грушин.
– Ничего.
Борисюк плотно прикрыл за собой дверь и с отчаянием сказал:
– Все кончено! А как же Маринка?
Он с надеждой посмотрел на Грушина.
– Послушайте, Даниил Эдуардович, одолжите мне денег!
– На адвоката? – с иронией спросил тот.
– Я отработаю! Все что хотите! Я…
– Ну-ну, Валентин, – дружески похлопал его по плечу хозяин дома. – Успокойся.
– Нет, вы не понимаете!
– Разве? Пойдем в каминный зал к остальным гостям.
– Погодите. Насчет денег…
– Вынужден тебя разочаровать. Мое положение не лучше. В понедельник я должен предстать перед грозными очами тестя. Попробуй поговорить с Артемом… Дмитриевичем.
– А вы слышали, Даниил Эдуардович, что он мне сказал? Именно сейчас, когда мне так нужны деньги, я теряю работу!
– Раньше надо было думать, – усмехнулся Грушин. – Ну пойдем.
– Постойте-ка… Вы ничего не слышали?
– Нет, – покачал головой хозяин. – Ничего.
– Показалось. Мне домой надо. Выпустите меня.
– А кто тебя держит? Но хочу напомнить: еще не вечер.
– То есть?
– У тебя будет шанс исправить положение.
– Вы шутите?
– Нет. Советую остаться.
– Не вижу вариантов, – уныло сказал Валентин.
– Я ведь не случайно позвал тебя сегодня в гости, – таинственно понизил голос Грушин. – Имей терпение…
– Да никакого терпения тут не хватит!
И вслед за хозяином дома Валентин направился в каминный зал. Походка у Борисюка была нетвердая, молодой человек заметно нервничал. На пороге зала Грушин высоко поднял подсвечник и удивленно присвистнул:
– А где же все? Кира?
Та не отреагировала. Стояла посреди комнаты ни жива ни мертва. И тупо смотрела на Грушина.
– Кира? Тебе нехорошо?
– Не знаю.
– Где Прасковья Федоровна? Где Сид?
И тут балконная дверь открылась, зацепив тюлевую занавеску за плотной тяжелой портьерой. Послышалась ругань. Сид резко рванул занавеску. Раздался треск.
– Осторожнее! – воскликнул Грушин. – Что ты делал на балконе?
– Воздухом дышал.
– Сбежать хотел?
– А может, просто добраться до телефона и психушку вызвать? – усмехнулся Сид.
– Закрой наконец балконную дверь! Дует. Значит, Сидор, ты здесь человек случайный? Так? Ничто нас не гнетет, от телефонных звонков не вздрагиваем, спим спокойно, в деньгах не нуждаемся? Так?
