— Переживает, конечно. Настю к моим родителям отправили, теперь немного успокоилась.
— Да, у них в деревне такой страсти, поди, не было. Откуда, говоришь, она родом?
— С Рязанщины. Есть там у Скопина деревенька Перелюха.
Строев покачал головой.
— Далеко ее занесло.
— Не знаю, как и быть, дядя Степан. Мне сейчас на базу надо отправляться, начальство требует. Может, в рейс отправят. На кого Наташку оставить?
— Езжай, не бойся. Дом у тебя надежный, запоры крепкие, солдатиков, милиции да егерей в селе больше, чем жителей. Ничего не случится. Да и я пригляжу.
В этот момент из дома вышла сама Сиверцева.
— Мужчины! — окликнула она мужа и гостя. — Что ж вы на улице-то стоите? Заходите в дом.
— Спасибо, хозяйка, но я уже ухожу, — ответил Строев. — Есть дела.
Строев попрощался и пошел прочь. Он снова направился в больницу, но на полпути встретился с самим доктором.
— А я уж вас заждался, — сказал Поковский. — Решил сам поискать.
— Узнал что-нибудь? — спросил Строев.
— Даже не знаю, как и сказать.
— Говори, как есть. А что это за шум?
— Да там на площади народ собирается. И военные там. Наверное, новости какие-нибудь.
— Ну, пойдем послушаем. По дороге расскажешь.
Несмотря на хромоту, Строев резво зашагал вперед. Доктор едва поспевал за ним, рассказывая на ходу о результатах своего анализа. Услышанное настолько поразило старика, что он остановился, как вкопанный, и задумчиво пробормотал:
— Так-так.
Поразмышляв некоторое время, он, видимо, пришел к какому-то выводу и, кивнув, зашагал дальше.
— А для чего вам это нужно, Степан Васильевич? — спросил Поковский, снова пытаясь не отстать от старика.
— Надо, — коротко ответил Строев. — А ты пока помалкивай, никому ни слова. Мы с тобой еще поговорим.
Когда Строев и Поковский пришли на площадь перед правлением колхоза, там уже собралась изрядная толпа. В центре площади стоял трактор в окружении солдат и егерей.
— Что случилось? — спросил Строев.
— Рыжеухого прикончили, — ответили из толпы.
В кузов трактора взобрался подполковник Тихий.
— Внимание, товарищи! — крикнул он. — Прошу тишины.
Когда шум немного стих, Тихий объявил:
— Волк, так долго вас терроризировавший, уничтожен. Вот он, лежит здесь, можете убедиться сами. Это тот самый рыжеухий людоед. Опасность миновала. Успокойтесь, граждане, причин для паники больше нет.
— Что, и уехать можно будет? — спросили из толпы. — Мы с женой в город собирались. Детишкам надо одежу прикупить, а ваши все дороги перекрыли.
