— Мне поручили узнать, на что может пойти эта женщина. Вся операция была проведена ради Георгиевского, который опасается за свою жизнь.
— Тем не менее... роль обвиняемых пассивна...
Меня снова отвели в камеру. Шагая в сопровождении жандарма, я решил, что за Пепескул, вероятно, заступился генерал Барбович.
Однако, как выяснилось впоследствии, все было намного сложней: завербованному немцами Драгомиру Иовановичу выпал удачный повод, воспользовавшись недостаточной убедительностью обвинения, повлиять на руководство НТСНП и заставить работать на себя, верней, на немцев!
До 1937 года в Югославии работал VI отдел РСХА и, разумеется, осведомительная служба министерства Риббентропа; главным уполномоченным нацистской разведки по Югославии был Карл Краус Лот, но он оставался в Берлине, а в Загребе был его представитель—Руди Коб. В непосредственной связи с ним были Макс Борхард, Герхард Хибнер и красавица Лина Габель. Канарис, верный своим принципам, называл РСХА ватагой любителей, считая, что нужно получать «ощутимые данные», а не о том, «кто что болтал и кто с кем спал»...
Ничего этого я в ту пору не знал...
Прошло десять дней. Байдалаков и Георгиевский, понимая опасность назревавшего скандала, грозившего подорвать престиж Союза, обратились за помощью к высокому правительственному чину Джуре Чирковичу.
Отчим, в свою очередь, попросил заступиться за меня бывшего городского голову Белграда, чей загородный дом снимал в аренду. По их ходатайству дело было прекращено: меня выпустили, а Марию Пепескул и Ивана Черташа выслали из Белграда...
Молодежь, особенно энтеэсовцы, встретили меня как героя; старшее поколение — скептически, а у меня самого на сердце лежал камень...
Вскоре руководство Союза (в основном «Маг») связалось с польской, а потом с японской разведками.
Проведя предварительную подготовку с будущими «террористами» из НТСНП, Околович со всей группой уехал в Польшу. Прощаясь, он попросил меня занять его пост. На том же настаивали Байдалаков и Георгиевский, Дивнич и Перфильев.
Победило любопытство: что может быть интересней секретных материалов, собранных по всей Европе, проясняющих интриги, грязные махинации, предательства, кровавые дела, а нередко и героизм, борющихся в глубокой тайне разведок, партий, обществ...
В центре Белграда, напротив знаменитой гостиницы «Москва», шестой этаж большого дома на Балканской занимает НТСНП. Большая прихожая, просторный зал на 80—100 мест, позади него комната для заседаний Исполбюро, напротив нее кабинет председателя, машинописное бюро, отдел пропаганды, гостиная, превращенная во временную спальню для «бездомных» и приезжих новопоколенцев, и, наконец, напротив прихожей большая, видимо, кухня, туалет, ванная и в сторонке, похожий на чулан, кабинет контрразведки. Стены его уставлены полками, на них громоздятся папки под номерами. В углу несгораемый шкаф, где хранятся несколько пистолетов, в другом углу два стула и небольшой стол.
