Внезапно ее мысли вернулись к самому последнему событию жизни.
— Джеф… а авария? Почему меня сбила машина?
Он не шелохнулся.
— Потому что ты ничего не видела вокруг, дорогая. Ты убегала от меня.
Катрин изумленно смотрела на него, веря в правдивость услышанных слов, но все ее существо восставало против подобной правды. Она отчаянно пыталась понять, как такое могло случиться. Ведь люди убегают… в страхе или в смятении. Или когда их смертельно обидели. Она невольно отодвинулась от него, а тот даже не сделал попытки удержать ее в своих объятиях. Лишь нежно опустил ее голову на подушку и ласково погладил по щеке.
— Я просто хочу подготовить тебя.
Чувствовалось, что ему больно говорить об этом, но прятаться за занавесом, готовым подняться в любой момент, человек вовсе не желает.
Прав, конечно! Но как тяжела для него такая правда! Катрин вдруг будто оказалась одна на необитаемом острове. Совсем одна. Без этого ставшего ей дорогим человека жизнь опустеет. Джеф Томпсон — то единственное, что связывает ее с миром.
Что же делать?
Где найти силы двигаться вперед?
Память — это свыше данная человеку способность сохранять и воспроизводить в сознании когда-то полученную информацию и впечатления. По собственному заказу такое не делается. Делается само! А когда способность теряется, не значит ли это, что теряется связь с жизнью?
А вот у миссис Гайс из стройного механизма памяти вылетела пара невидимых винтиков и полетела к черту способность хранить информацию о событиях внешнего мира и мира собственного. И главное, дорогая миссис, вам пока даже не суждено понять размеры утраты. И хочется вернуть утраченное, и страшно. Вдруг вернется такое, что помешает состояться едва пригрезившемуся счастью? Не прикажешь памяти: вернись! Такова необъяснимая мудрость природы. Но если я не хочу — не хочу! — вспоминать, то почему в то же время постоянно тщусь вспомнить?
Бессилие памяти пугает. Бессилие вспомнить — бесит.
Томпсон ушел, оставив больную наедине с тревожными мыслями. Выходит, она почти ничего о себе не знает! Ей нужно как можно скорее осознать себя. Нельзя целиком и полностью зависеть от одного человека, как будто в нем сосредоточилась вся ее жизнь. Ведь есть и другие люди.
Катрин подумала о матери и, повинуясь внезапному импульсу, позвонила ей, благо у врача нашелся нужный телефон. Ну и что? Разговор получился странный — какой-то нереальный. Ничего нового вызнать не удалось.
Мать говорила о том, что происходит в ее магазинчике, — она владела небольшим бутиком. Все это было известно из нерастерянных воспоминаний времени юности. Ничего не изменилось — до нее словно донеслось эхо давно ушедшего прошлого.
