— Нельзя брить ноги, когда ты пьяная!
Ее рука легла мне на голову.
— Не могу идти на работу в таком виде.
— Придется, мам. Все отгулы за этот месяц ты уже выбрала.
— Я не в состоянии работать…
Мне хотелось попросту заткнуть ей рот, но разве так делу поможешь? Вместо этого я попытался ее урезонить:
— Еще не хватало, чтобы тебя уволили.
Она разволновалась еще больше:
— Так и будет, если приду нетрезвой…
— Давай поедем вместе, я помогу тебе с работой.
Мама опустилась на кровать:
— Тебе туда нельзя.
Я еще ни разу не бывал в «Тихой гавани» и теперь изо всех сил пытался убедить себя в разумности этой идеи.
— Да брось. Побуду там, пока тебе не станет лучше, и вернусь домой.
Мне искренне казалось, что план не так уж и плох.
— Нет. — Она похлопала меня по руке. — Со мной все будет в порядке. В ночную смену работы не много.
Я присел на кровать и обнял ее:
— Давай, я хотя бы довезу тебя.
— Ладно.
На мгновение она прижалась ко мне, затем встала и снова пошла в ванную.
Конечно, нехорошо заставлять маму идти на работу. Но что тут поделаешь? Я кинул заляпанную кровью салфетку в таз и замочил в холодной воде. Вернулся на кухню, убрал посуду, поставил на край стола мамину сумочку. И тут же — как будто нечаянно — смахнул ее локтем.
Содержимое рассыпалось по полу, я стал запихивать все обратно и вдруг увидел брелок с маленьким ключом. Он вполне мог подойти к шкафчику с документами. Бросив взгляд в сторону спальни, я отцепил ключ и положил в задний карман.
В другом кармане джинсов взревела группа «Блэк Саббат» — звонил Джек.
— Сегодня все-таки можем ехать, — сообщил он. — После девяти я свободен.
Я взглянул на часы и прикинул: успею и маму отвезти, и заполнить заявление, и подпись подделать.
— Заметано!
Класс!
Чтобы не тратить время зря, я сложил в рюкзак вещи, не забыв захватить и диск. Уезжая из дома, я всегда брал с собой запись, как другие люди кладут в бумажник фото родных. Может, это и странно, да только с диском мне как-то спокойнее — а вдруг припрет посмотреть? Джек знал о записи еще с начальной школы, и насмешек от него я ни разу не слышал. Он понимал, что она значит для меня.
Забросив маму в «Тихую гавань», я вернулся и пошел прямиком к ней в спальню — открыть шкафчик. Ключ легко повернулся, но потянуть за ручку не хватало духу — это было вторжением в мамину личную жизнь. Однако мысль о том, что внутри может лежать что-нибудь интересное, не отпускала. Вдруг я найду что-то, связанное с отцом?
Например, сбережения на учебу в колледже. При этой мысли я не удержался и закатил глаза.
