— Если его выберут, он таких людей, как я, посадит в тюрьму, и мы вернемся к «добрым старым временам», а он в Кремле будет жрать икру и пить водку.
Жеримский начал продвигаться к выходу; директор и его антураж старались от него не отставать. Жеримский остановился внизу, чтобы сфотографироваться на фоне огромной картины Гойи «Снятие с креста». Коннор был так потрясен этой картиной, что хлынувшая вниз толпа чуть не сбила его с ног.
— Вам нравится Гойя? — спросил Сергей Джексона.
— Я видел не очень много его картин, — признался американец. — Но да, это замечательная картина.
— У них есть еще несколько его картин в запасниках, — сказал Сергей. — Я бы мог устроить… — он потер большим пальцем об указательный.
Джексон дал бы ему затрещину, если бы не опасался, что это привлечет к нему внимание.
— Ваш приятель уходит, — вдруг сообщил Сергей.
Джексон увидел, что Коннор удаляется через боковую дверь, а за ним следует Эшли Митчелл.
Коннор сидел в одиночестве в греческом ресторане на Пречистенке и думал о том, что́ он увидел нынче утром. Хотя Жеримского всегда окружала банда громил, которые озирались по сторонам, его все-таки не так хорошо охраняли, как большинство западных лидеров. Некоторые из телохранителей Жеримского могли быть смелыми и находчивыми, но только трое из них, как показалось Коннору, имели опыт охраны мировых политических руководителей. А они не могли дежурить все время.
Он жевал довольно невкусную мусаку,[40] просматривая программу выступлений Жеримского — вплоть до дня выборов. В течение восьми дней кандидату предстояло появиться на людях в двадцати семи местах. К тому времени, когда официантка поставила перед Коннором чашку черного кофе, он выделил только три места, достойных внимания, если нужно будет вычеркнуть имя Жеримского из избирательного бюллетеня.
Коннор посмотрел на часы. Нынче вечером Жеримский должен выступить на партийном собрании в Москве. На следующее утро он поедет в Ярославль, где откроет фабрику, после чего вернется в Москву и пойдет на балет в Большом театре. После этого ночным поездом отправится в Санкт-Петербург. Коннор решил поехать вместе с Жеримским в Ярославль. Он также заказал билеты на спектакль в Большом театре и на поезд в Санкт-Петербург.
Потягивая кофе, он, сдерживая смех, вспоминал, как Эшли Митчелл прятался за ближайшую колонну, едва только Коннор бросал взгляд в его сторону. Он решил дать Митчеллу возможность весь день следить за ним — в какой-то момент тот мог ему понадобиться, — но не позволит Митчеллу узнать, где он ночует. Он посмотрел в окно и увидел, что атташе по культуре сидит на скамейке и читает «Правду». Он улыбнулся. Профессионал всегда должен следить за своей добычей, но так, чтобы та его не видела.
