— Зачем они решили взять его назад?
— Чтобы дать ему задание.
— Мы знаем, какое это задание?
— Нет. Но не удивляйтесь, если он поедет куда-нибудь очень далеко от Вашингтона.
— Можете вы узнать, куда?
— Сейчас — нет. Даже его жена этого не знает.
— Хорошо, посмотрим на это с их точки зрения, — сказал Ллойд. — Что, по-вашему, должна сейчас делать Декстер, чтобы прикрыть свою задницу?
— Прежде чем ответить на этот вопрос, я должен знать итог ее последней встречи с президентом, — сказал Джексон.
— Он дал ей и Гутенбургу двадцать восемь дней на то, чтобы доказать, будто ЦРУ не причастно к убийству Гусмана, и представить неоспоримые доказательства того, кто действительно убил его. Он также не оставил у них сомнений в том, что если они этого не сделают, он потребует их отставки и предоставит все доказательства в распоряжение «Вашингтон Пост».
После долгого молчания Джексон сказал:
— Это значит, что вышеупомянутому агенту осталось жить меньше месяца.
— Ну, не может же она убить своего собственного человека, — недоверчиво произнес Ллойд.
— Не забудьте, что он — «неофициальный сотрудник прикрытия». Отдел ЦРУ, в котором он работает, нигде даже формально не числится, мистер Ллойд.
— Этот человек ваш друг?
— Да, — тихо ответил Джексон.
— Ну, так сделайте так, чтобы он остался жив.
— Добрый день, директор. Это Коннор Фицджералд.
— Добрый день, Коннор. Рада вас слышать.
Голос Элен Декстер звучал дружелюбнее, чем при их последней встрече.
— Заместитель директора попросил меня позвонить вам, когда я надумаю, возьмусь ли я за работу, которую мы с ним обсуждали в понедельник.
— Да, — буркнула Декстер своим прежним невыразительным тоном.
— Я готов принять поручение.
— Рада это слышать.
— При одном условии.
— Каком именно?
— Мне нужно доказательство, что эта операция санкционирована президентом.
После долгого молчания Декстер сказала:
— Я сообщу президенту о вашей просьбе.
— Ну, так как же это делается? — спросила Элен Декстер. Она не помнила, когда в последний раз была в отделе технической информации ЦРУ.
— Очень просто, — сказал профессор Зиглер, директор отдела. Он повернулся к ряду компьютеров и нажал несколько клавиш. На экране появилось лицо Тома Лоуренса.
После того как Декстер и Гутенбург несколько мгновений слушали голос президента, она сказала:
— Ну, и что в этом особенного? Мы все слышали, как Лоуренс произносит речи.
— Возможно, но вы никогда не слышали, как он произносит именно эту речь.
— Что вы имеете в виду? — спросил Гутенбург.
