Суть времени, 2013 № 12 | страница 52
Так что азербайджанский анклав в Иране может оказаться разменной монетой в случае начала большого мироустроительного конфликта в прикаспийской зоне. И в северном, кавказском Азербайджане, и в южном, иранском идет постепенный и настойчивый процесс подготовки азербайджанского фактора к запуску этого конфликта. А кавказский Азербайджан играет с таким «мироустроительным огнем», в котором не уцелеют ни он сам, ни соседи, дружбой с которыми он так дорожит.
Концептуальная война
Концептуализация Не-Бытия
Это мир провокационных образов, не имеющих отношения к реальности, но порождающих войны. Это мир финансовых провокаций, не имеющих отношения к реальности, но порождающих кризисы
Юрий Бялый
Я обещал показать, как именно постмодернисты внушают нам всем, что между реальностью и виртуальностью нет никакой разницы. Этим и займусь.
Наиболее яркая фигура здесь — Жан Бодрийяр.
В своей базовой работе «Симулякры и симуляция» («Simulacres et simulation». Paris, 1981) Бодрийяр начинает с определения отличий симуляции от представления. Он пишет, что представление может:
1) отражать глубинную реальность;
2) маскировать глубинную реальность;
3) маскировать отсутствие глубинной реальности.
А далее Бодрийяр вводит понятие «чистый симулякр», который есть «переход от знаков, которые скрывают нечто, к знакам, которые скрывают, что за ними нет ничего».
Что значит «нет ничего»?
Если реальность — это, к примеру, штурм дворца Каддафи, а чистый симулякр — это штурм актерами декорации, выстроенной в Катаре, то разве не может быть обнаружена разница между одним и другим? Разве нельзя, к примеру, приехать в Ливию и дать прямой репортаж о том, что дворец Каддафи никто не штурмует? Или приехать в Катар и заснять дружный творческий коллектив, который выдает свое театральное действо в Катаре за подлинный военный штурм в Триполи?
Так-то оно так. Но те, кто заказывает постмодернистам их философскую музыку, на это скажут: «Во-первых, вы на катарские съемки не проберетесь. Во-вторых, если вы снимете фильм о дворце в Триполи и начнете прямой репортаж, то его никто не покажет.
А главное, не цепляйтесь к нынешнему состоянию вещей. Представьте себе мир, где мы и только мы информируем о происходящем. Как люди узнают, произошло ли то, о чем мы их проинформировали? Проинформировать мы их можем, создавая любые павильонные съемки. А дальше — и пошло, и поехало. Ну и где тут превосходство реальности над симулякрами? Согласитесь, что в этом случае налицо превосходство симулякров, не правда ли?