— Это все мой новый лосьон после бритья. Парфюм де самогон. Не уходи от темы. Я хочу купить этот коттедж.
Она постучала по крыше костяшками пальцев.
— Томас, тебе не нужна пустая постройка. Тебе нужен дом.
— Во всем штате не найдется второго такого дома. Во всем регионе. В стране. В мире. Я могу восстановить его так, как не сможет никто другой. У меня есть деньги. Я не бедняк, каким бы со стороны ни казался. В этом мире мало того, что я могу защитить и сохранить. Но этот дом — могу. И должен.
— Все это время, — мягко сказала она, — я думала, что ты остаешься в Кроссроадс, потому что обожаешь мою кухню.
— Мне нужен этот дом, — повторил я. — За него я продал свою душу сестре моей жены. И взамен прошу только, чтоб ты убедила Кэтрин Дин продать его мне.
— Она продать его тебе.
— Почему?
— Потому что после того, как я уговорю ее приехать сюда жить, ей самой понадобится дом. Но ты не унывай, она наверняка с радостью согласится, чтобы ты этот дом обновил.
Дельта погладила меня по руке, перевернула наполовину полную бутылку водки и слезла вниз. А я все пытался вернуть на место отпавшую челюсть. Моя выпивка вытекала из бутылки, а я даже не замечал этого.
В закатном свете все еще таяла чеширская улыбка Дельты.
Есть контакт
— Были звонки для меня? — пробормотала я сиделке.
— Нет, мисс Дин, сегодня ни одного.
Ни звонков. Ни людей. Ни мужа. Ни правого уха.
Боль. Сон. Боль. Сон.
Плач.
И вдобавок ко всему этому у меня начались кошмары. Стоило мне закрыть глаза — и я снова горела.
Две недели прошло после аварии, а я все еще с трудом оставалась в сознании, и, чтобы описать мою жизнь, хватило бы нескольких слов. Ни одно лекарство не могло полностью убрать боль, и никакой голод не мог заставить меня пить отдающие мелом молочные коктейли с протеиновыми добавками, которые необходимы жертвам огня, чтобы пострадавшему телу было чем заращивать оставшиеся без кожи участки.
— Либо вы будете пить коктейли, либо мы вернемся к кормлению через трубку, мисс Дин, — сказал диетолог, поднося трубочку к моим губам.
Я послушно втянула коктейль.
Геральда я видела только раз — всего один раз и всего на пять минут. Он был одет по последней моде ожогового отделения: стерильная шапочка, маска, комбинезон, перчатки, и все это поверх его шитого на заказ костюма. Я могла видеть только его глаза и убеждала себя, что отвращение в них мне просто почудилось.
Мне просто приснилось, Отвращение и пламя. Теперь у меня два кошмара.
