Успокоенная передышкой, Кортни кивнула и уютно устроилась рядом.
— Мы не можем слышать, как падает снег.
— А мы попытаемся.
Кортни тихонько рассмеялась:
— Я не буду шевелиться.
— Хорошо, Малыш.
Мысли Кортни бродили вокруг неожиданного предложения Джерета. Его желание резко изменить и свою, и ее жизнь взволновали ее. Да, Джерет был удивительный, чувственный любовник. Он стал ее другом, заботливо относился к Райану. Но эта ночь, так отличавшаяся от всех остальных ночей в ее жизни, — чудесный снегопад, они одни, и Джерет — рядом!
Кортни оглядела комнату: кучи ненужного хлама, инструменты, разбросанные по углам, рыболовные снасти… Ах, потом… Она открыла глаза и, стараясь ни о чем не загадывать, свернулась калачиком рядом с Джеретом. Он повернулся к ней лицом и обнял, прижав к себе. Ноги их сплелись.
— Ты как? — прошептал он.
Кортни помолчала, потом искренне ответила:
— Чудесно.
Как прекрасно находиться в сильных руках, прижиматься к его стройному телу! Она гладила Джерета по плечу, затем рука скользнула вниз по широкой мускулистой спине, снова вверх — и пальцы запутались в мягких вьющихся волосах. Кортни закрыла глаза и вздохнула. Часы слились в одну чувственную ночь любви у тлеющего в камине огня, в волшебную ночь, в которой не было ничего реального, кроме ласк Джерета, его поцелуев, его жаждущего тела…
Яркое солнце разбудило Кортни, снег за окном ослепительно сверкал. Она приняла ванну, причесалась и, натянув свитер и джинсы, вышла на кухню. Джерет стоял у плиты и поджаривал два бифштекса. На столе уже дымился кофейник. Взгляд Кортни пробежал по его фигуре — синий свитер, плотно сидящие на бедрах джинсы подчеркивали стройность и силу рельефных мышц. Воспоминания о бронзовой гладкой коже под ее рукой нахлынули с такой силой, что Кортни встряхнула головой, чтобы сбросить оцепенение.
— Давай я пожарю мясо, — предложила она, но голос сорвался.
— Почему ты шепчешь? Тебе не нравится мясо? В чем дело?
— Да нет, это ты взволновал меня.
Мгновенно родившаяся нежность изменила лицо Джерета. Положив нож и вытерев полотенцем руки, он подошел к ней вплотную и бережно взял в руки ее лицо, слегка поглаживая пальцами.
— Как замечательно ты сказала!
— Нетрудно произнести слова, которые переполняют тебя. Наверное, это ты так изменил меня.
— Нет. Ты — все та же женщина, которая перепрыгнула забор, чтобы спасти сокола. Добавилось немножко раскованности, только и всего. — Его губы были очень близкими и куда более соблазнительными, чем завтрак.
