Продолжая смеяться, Джерет сказал:
— Ах, Малыш, ты так привлекательна, когда сердишься.
— А вы — нет!
— А я и не сержусь. — Он никак не мог справиться со смехом.
— Но и не привлекательны.
— Мерси! Какой милый комплимент!
— Уйдите с дороги. — Гнев постепенно выдыхался, и Кортни чувствовала, что улыбка вот-вот появится на ее лице. Но очень уж не хотелось доставлять Джерету Кэлхоуну такого удовольствия.
— Хочешь, Малыш, еще поцелуемся, прежде чем ты уедешь?
— Нет!
— Ну, если мы постоим подольше, ты одержишь над собой нравственную победу и…
На секунду Кортни прикрыла глаза:
— Из всех людей, купивших поблизости земли… — Джерет не дал ей закончить фразу: «Можешь переехать, это свободная страна». — Вы знаете, что моя семья владела здесь собственностью более века! Зачем же мне уезжать? Уходите с дороги!
Джерет пожал плечами, улыбка с его губ испарилась. Глядя прямо Кортни в глаза, он попросил:
— Подожди еще минутку, Малыш…
Трепет в его голосе заставил Кортни замереть. Джерет вновь притянул ее к себе и стал неистово целовать. Кортни впала в забытье: не помня о случившемся, не замечая гулких ударов своего сердца, она обвила его за шею руками. Поцелуи Джерета были так же необычны, как и он сам. Кортни таяла, растворялась в его руках, прижимаясь всем телом, возвращая ему поцелуи сторицею. Когда, наконец, они остановились, Кортни посмотрела на Джерета снизу вверх, пытаясь прийти в себя, и проговорила:
— Вы опровергаете все законы природы. Несмотря на запах пива, ваши поцелуи доводят до безумия. Вы так же привлекательны в своем натиске, как вождь варваров Аттила.
— А дальше? — спросил Джерет, поблескивая озорными глазами.
— Напрашиваетесь на комплимент, мистер Кэлхоун?
— Ну, так чем еще я пахну?..
Вся в огне, Кортни словно парила в облаках. Желание было в ней так сильно, что почти заглушило прозвучавший вопрос. Ее мысли блуждали в беспорядке, и не было никакой возможности объяснить даже себе, почему этот человек так необыкновенно действует на нее, ведь даже их словесные перепалки приводят в возбуждение. Не думая, Кортни ответила:
— Запах… как клевер… теплым вечером.
Голос Джерета — еле слышный, завораживающий:
— А мои поцелуи?
Это вернуло Кортни к действительности:
— Как объявление войны. Уйдите вы, наконец, с моей дороги?
— Я напуган до смерти Малыш. — Джерет усмехнулся. — Уйду сразу, как только ты расскажешь о моих поцелуях. Какие они?
— Черт бы их побрал, если использовать ваши выражения.
— Сейчас я попытаюсь рассказать, о чем вы думаете.
