— Вы ставите веревочные сети для отлова и кольцевания птиц?
— Так вы знаете?! Тоже состоите в обществе натуралистов?
— Хотелось бы ответить вам «да», но я в нем не состою. Членом его была моя жена Лия, а я дежурил с ней время от времени.
По деревянному мостику они перебрались через быстрый ручей, тропинка вновь расширилась. Заметив рядом с кормушкой для птиц деревянную скамейку, Джерет взял Кортни под руку:
— Давайте немного отдохнем, — предложил он и сел, осторожно поставив рядом костыль. Кортни присела рядом, остро ощущая близость его бедра.
На высокой американской лиственнице прямо к толстому шероховатому стволу был прибит домик для птиц. Тишину нарушал только щебет соек, порхавших с ветки на ветку.
— А кто строит домики для птиц, — спросил Джерет, — администрация заповедника их заказывает?
— Нам это обходится гораздо дешевле: я мастерю их при помощи своей ручной пилы.
— Так-так, теперь буду знать, к кому обратиться, когда следующим летом начну строить новый сарай.
— Только не относитесь к моему произведению слишком придирчиво.
Некоторое время они сидели молча, наконец, Джерет заметил:
— Какая удивительная здесь тишина.
— Знаю. Иногда днем я прихожу сюда отдохнуть. Летом в роще прохладно и очень уютно. Хотя сейчас — холодновато.
— Холодно? — Джерет обнял ее и прижал к себе.
— Нет, мне хорошо, — с улыбкой ответила Кортни, ощущая тепло его руки.
— Черт! А я надеялся, что ты замерзаешь.
Кортни тихонько рассмеялась, и Джерет в ответ широко улыбнулся:
— Вот так лучше, — отметил он. — Видишь ли, я чувствую себя, как фотограф, который показывает птичку капризному ребенку в надежде, что тот, наконец, улыбнется.
— О Боже, вы считаете меня такой суровой? А вы, между прочим, невероятно грубый.
— Кто? Я?
Кортни вновь засмеялась, а Джерет прижал ее к себе еще крепче:
— Вот так совсем хорошо.
— Вы распугаете всех птиц.
— С большим удовольствием я послушаю, как ты смеешься, — сказал Джерет и громко добавил: — Ну-ка, птички, дайте мне послушать, как смеется Малыш!
Кортни от души расхохоталась, распугав стайку птиц, которые с шумом вспорхнули с ближайших деревьев.
— Посмотри, что ты наделала! — притворно возмутился Джерет. И голосом более тихим и проникновенным добавил: — Послушай, следующие два уик-энда мы прозаседаем в комитете по организации школьного карнавала, потом, в середине марта, пройдет сам праздник. Давай выберемся как-нибудь в свободный вечерок и пообедаем вместе. На некоторое время ты забудешь перец и пиво в моем холодильнике, а я не буду вспоминать, что благодаря тебе захромал. — Голубыми, как ясное весеннее небо, глазами, он пристально вглядывался в ее лицо. — Съездим в Нешвилль и пообедаем в каком-нибудь тихом и элегантном местечке. — Голос Джерета проникал прямо в душу, и Кортни поняла, почему все женщины считают своим долгом суетиться и угождать ему.
