Другой пляж, не в Малибу.
И где-то в сумерках калифорнийского утра, за несколько часов до рассвета, среди коридоров, галерей, лиц, обрывков разговоров, которые она помнила лишь отчасти, проснувшись и увидев белый туман, окутавший окна хозяйской спальни, она вдруг поняла, что вырвала из сна что-то очень важное и унесла это важное с собой за границу яви.
Перекатившись на бок, порылась в ящике тумбочки. Нашла ручку «порше», подарок каких-то ассистентов, и нацарапала драгоценные буквы на глянцевой обложке итальянского журнала мод:
Т-Э
— Вызови Континьюити[7], — приказала она дому за третьей чашкой кофе.
— Здравствуй, Энджи, — сказал Континьюити.
— Была одна плёнка с орбиты, мы засняли её два года назад. Яхта бельгийца… — Она глотнула остывающий кофе. — Как называлось то место, куда он хотел меня отвезти? Робин тогда ещё решил, что это дешёвка.
— Фрисайд, — сказала экспертная система.
— Кто из наших там работал?
— Тэлли Ишэм записала на Фрисайде девять эпизодов.
— Для неё это была не дешёвка?
— Это было пятнадцать лет назад. В то время Фрисайд был в моде.
— Достань для меня эти эпизоды.
— Сделано.
— Пока.
— До свидания, Энджи.
Континьюити писал книгу. Энджи об этом рассказал Робин Ланье. Она спросила, о чём книга. Не в том дело, ответил он. Книга закукливается в саму себя и постоянно мутирует. Континьюити пишет её бесконечно. Она спросила «почему?», но Робин уже потерял интерес к разговору. Континьюити — ИскИн, а ИскИны всегда делают что-нибудь подобное.
Обращение к Континьюити стоило ей звонка от Свифта.
— Энджи, что касается этого физического…
— Разве ты ещё не составил расписание? Я хочу вернуться к работе. Сегодня утром я вызывала Континьюити. Подумываю о съёмке нескольких эпизодов на орбите. Собираюсь просмотреть кое-что из того, что делала Тэлли. Может, возникнут какие-нибудь идеи.
Молчание. Ей хотелось рассмеяться. Не так просто лишить Свифта дара речи.
— Ты уверена? Это замечательно, Энджи, но ты действительно этого хочешь?
— Мне гораздо лучше, Хилтон. Я чувствую себя просто прекрасно. Каникулы закончены. Пусть приедет Порфир уложить мне волосы перед тем, как я покажусь на люди.
— Знаешь, Энджи, — сказал Свифт, — это осчастливит всех нас.
— Вызови Порфира. Составь программу осмотра. Coup-poudre. Кто, Хилтон? Может, ты сам?
А ведь у него была такая возможность, подумалось ей полчаса спустя, когда она взад-вперёд вышагивала по укутанной туманом веранде. Её зависимость от наркотиков не угрожала «Сенснету», поскольку никак не отражалась на «продукции». Ведь никаких побочных эффектов не было. В противном случае «Сенснет» ни за что бы не позволил ей даже попробовать. «Модельные наркотики, — думала она. — Уж сам-то моделист знает, что в них». И никогда ей не скажет, даже если удастся с ним как-то связаться, в чём она сомневалась. Предположим, размышляла она, ведя ладонью по шершавой ржавчине перил, что это был не моделист. Что кто-то другой смоделировал молекулу в своих собственных целях.
