— Чтобы случай сей был первым и последним, когда я при подобных поступках объявляю помилование.
— Да будет так!
— Кстати… Паоло и его сотоварищам, которые столь жестоко обошлись с бедным старцем, следует передать ему двух коз, две бочки вина и десяток домашней птицы…
— Браво! Браво! Да здравствует атаман!
Под бурное ликование, под музыку и радостные возгласы завтракал теперь Ринальдо у своей палатки. Минуту-другую наблюдал он за суетой в лагере. Потом написал несколько приказов, запечатал их в конверты и приказал созвать всех. Разбойники с напряженным вниманием и интересом приготовились слушать своего атамана. Ринальдо, оставаясь на своем месте, обратился к ним со следующими словами:
— Джироламо! Передаю тебе приказ, который ты распечатаешь в Борго. По обстановке решишь, идти тебе в Ареццо или нет. Дело, тебя туда ведущее, требует осторожности.
Тебя, Фьорилла, я посылаю в Бибиену. Послушай, что там говорят о нас.
Николо и Себастьяно прочешут лесной массив у Бозины.
Тебе, Амадео, я поручаю леса у Анчьярто.
Альтаверде берет шесть, а то и восемь человек и попытается захватить председателя суда в Бранколино.
Ближе к вечеру Матео с двадцатью молодцами отправится в южные горные районы и займет Козью тропу.
Альзотто с тридцатью храбрецами остается здесь, ожидая приказа.
Чинтио отберет себе двенадцать человек и, пройдя по Тополиной долине слева от Ориоло, выйдет там к ущелью.
Все остальные расположатся лагерем в западной равнине перед Марчанским лесом. Вот вам пароль, — и он назвал его.
Все тотчас принялись исполнять приказания.
Ринальдо же погрузил на двух своих огромных псов разные лекарства и продукты и направился вновь к скиту Донато…
Аурелии там уже не было, но крестьянский паренек, сын другого мызника, стоял у постели Донато.
Донато поручил своему юному стражу насобирать дров. Ринальдо тем временем дал старцу несколько ложек подкрепляющих лекарств, из тех, что принес с собой.
— Надеюсь, что очень скоро буду опять на ногах, — сказал Донато. — Может, ты пришел, чтобы проститься со мной?
— Ты считаешь, так будет лучше?
— Я хочу этого. Теперь я знаю, кто ты. Мне не хотелось бы разговоров, будто я с тобой подружился. Тебе ведь известно, как это бывает. Людские пересуды — не такой пустяк… Я благодарен тебе за спасение моей жизни и буду молчать. Никто не узнает от меня, что внушающий всем страх Ринальдини, за голову которого дают высокую награду, был у меня… Аурелия доверилась мне.
— А если я скажу тебе, что люблю ее?
