— Спокойно, громила, а то придется наложить гипс и на вторую руку. Это я тебе обещаю.
Голиаф встряхнулся, и мне стоило немалых усилий удержать его руку, но он быстро сдался, и я смог перевести дух. Сломанная кость, должно быть, причиняла ему сильную боль. Он жалобно застонал.
— Кончай ныть. Лежи смирно, тогда я отпущу тебя. Но сначала скажи — знаешь Ахмеда Хамула?
Стиснув зубы, он выдавил:
— Никогда не слышал про такого.
Я еще раз сдавил его:
— А если пошевелить мозгами?
Он громко застонал и прорычал:
— Да нет же, твою мать, я вправду ничего не знаю.
В этот момент открылась дверь и на улицу высыпала кучка зевак.
Ломать дальше кости не хотелось. Я выпустил истерзанную руку своего противника и поднялся. Золотозубый вдруг быстро запустил руку под пиджак. Но я оказался проворнее и уже держал свою пушку на прицеле.
— Вынь лапу из пиджака, только тихо, иначе продырявлю.
Он скривил рожу, но повиновался.
Только сейчас я заметил толпу глазеющих на происходящее бездельников, соблюдающих дистанцию. Место было не самым подходящим, чтобы размахивать огнестрельным оружием. Я сунул пушку в кобуру. Мой противник тоже заметил собравшихся и ухмыльнулся, блеснув золотым зубом.
Вдали послышался вой полицейской сирены. С каждой секундой он становился все громче.
— Хватай своих дружков и вали отсюда! Сейчас приедут легавые и зададут тебе неприятные вопросы.
Мои слова пришлись ему по душе.
— Благодарю за совет. Сам бы никогда не додумался. А ты не дурак. Смотри, чтобы тебя шальной пулей не задело.
Мне надоело болтать с этим оголтелым типом, да еще с таким длинным языком. Перед тем как смыться, я еще раз взглянул на его дружка, которого я отделал не хуже. Вместо носа у него была кровавая каша. Кровь текла по щекам. Я похлопал его по плечу. Когда он приоткрыл глаза, я процедил:
— Запомни, с зарубежными гостями надо обращаться вежливо. В следующий раз оторву уши.
Он хотел было что-то сказать, но смог только выплюнуть кровавую слюну.
Я покинул поле битвы и бесцельно побрел по улице.
Мимо меня с воем промчалась полицейская машина. Я представил себе, как они задают вопросы очаровашке Милли, которая, наивно подняв брови, отвечает:
— Но, господин комиссар, у нас здесь полная тишина, можете мне поверить.
Добравшись до первой попавшейся забегаловки, я заказал три кружки пива. Подбородок был изрядно искорежен, и стоящая за стойкой смачная красотка скорчила презрительную мину.
— Это грим, подруга. Я прямо из театра, там сейчас антракт.
