— Какое бесстыдство! — возмутилась Милдрэд, и ее отец согласно кивнул.
— Увы, Юстас был непоправимо опозорен. Поэтому, когда Констанцию удалось отбить у мятежного графа, король велел заточить ее в Оксфордской башне, где она пребывает и поныне, замаливая свои грехи. Но после случившегося король Людовик более не настаивает на разрыве этого брака, так как репутация Констанции сильно подмочена.
Какое-то время они молчали. Недалеко от них, посреди вымощенного дворика, негромко журчал фонтан, от строений аббатства доносился слаженный хор мужских голосов, певший литанию.
— А почему прибытие Юстаса во Фрамлингем смутило вас, отец?
Барон задумчиво огладил свою небольшую аккуратную бородку.
— Дело в том, что принц не в ладах с архиепископом Теобальдом — тот ведь был одним из противников провозглашения принца Юстаса соправителем отца и его коронации еще при жизни Стефана. Это могло бы разрешить многие вопросы — по крайней мере, у рода Блуа на троне появился бы законный наследник, вопреки всем проискам Матильды Анжуйской и ее сыновей. Однако одной из причин ссоры нашего короля с верховным примасом[29] Англии как раз и является то, что Теобальд поддержал Папу, когда тот запретил коронацию принца.
— Но разве нельзя развеять все эти слухи о проказе? — удивилась Милдрэд.
— Можно. Но дело не только в этом. Возможно, дело еще в том, что Папа Евгений покровительствует притязаниям Матильды на трон Англии, а возможно, все дело в характере самого наследника Юстаса.
Эдгар сделал паузу, проследил за вереницей идущих попарно от церкви монахов, а потом продолжил:
— У нашего короля Стефана два сына — Юстас и Вильгельм. В отличие от обезображенного Юстаса, Вильгельм дивно хорош собой, добросердечен и любезен. Но он… как бы это помягче выразиться… не отличается особым умом. Сдается, что все положительные качества Стефана и Мод — их благородство, решительность, умение оценить политическую ситуацию — достались именно Юстасу. Но то ли из-за внешности принца, то ли в силу каких-то иных причин, он не очень приятный человек — вспыльчивый, резкий, непримиримый. Он бесспорно храбрый рыцарь, талантливый военачальник и неплохой политик, но он не слишком добр.
— Станешь тут добрым, когда почитай вся Англия и даже сам наместник Бога на земле считают тебя больным проказой и отказывают в законном праве на наследство! — всплеснула руками девушка. А через миг уже тише добавила: — Мне даже жалко его. Бедный Юстас…
