— Голова!.. — увидев Алену, жалобно простонал он.
Мишель показал ей, как пробовал подняться, но возникающее головокружение не давало ему встать с постели.
— Будто по мне пронеслось большое стадо слонов, — простонав, сообщил ее жених. — Вчера было так хорошо, а сегодня так ужасно!
— Вы раньше когда-нибудь напивались, сударь? — улыбнувшись, спросила Алена.
— В юности я как-то выпил много вина, и меня тошнило, — вздохнув, признался он. — И еще один
раз, когда я... — Он недоговорил. — Был один важный повод!
— Опыт небольшой, — заметила сиделка.
— А нужен большой опыт? — всерьез заинтересовался мсье Лакомб.
— Лучше его не приобретать. — Она оглянулась на поднос, где все было готово для того, чтобы позавтракать кукурузными хлопьями с горячим молоком и поджаристыми круассанами. — Тогда прежний завтрак отменяется, сейчас Я приготовлю другой! Минут пятнадцать продержитесь, радость моя!
— Попробую... — жалобно отозвался Мишель.
Алена спустилась на кухню. Не спросив разрешения у Колетт, она поставила кастрюлю с будущим холодцом на плиту, чтобы разогреть густой наваристый бульон.
— Ты что делаешь?! — накинулась на нее Колетт.
— С сегодняшнего дня я хозяйка в этом доме! — с бесстрастным лицом объявила ей сиделка. — Мсье Лакомб вчера предложил мне стать мадам Лакомб, и я согласилась. Все понятно?!
У Колетт отвалилась челюсть, а изо рта чуть не выпали все желтые зубы. Несколько секунд стряпуха молчала.
— Он вчера, бедняга, выпил больше обычного, и у него кружится голова. Вот я и хочу дать ему немного бульона. У нас есть лимоны?
Повариха показала на большой холодильник, где хранились фрукты. Алена достала лед, ананасный сок, два лимона, выжала их в упаковку сока, добавив лед. Потом налила плошку жирного бульона.
— Что у нас на обед?
— Я сегодня хотела сделать жаркое из мяса, вареных овощей и картофеля. Мсье Лакомб любит это марокканское блюдо... — не без робости доложила стряпуха.
Алена кивнула.
— Я надеюсь, мы с тобой поладим, Колетт, — улыбнулась Алена. — Делить нам нечего, верно?
— А что нам делить? — не поняла повариха и опасливо посмотрела на бывшую сиделку.
— Это так у нас говорят, такое выражение. Ты ведь рада за меня?
Вопрос был задан, что называется, в лоб, и Колетт потребовалось огромное усилие, чтобы изобразить на лице приветливую улыбку и кивнуть головой.
— Я рада за тебя, — помедлив и понимая, сколь неубедительна ее приветливая гримаса, добавила повариха.
