— Только не строй из себя святую невинность! Для французов переспать с кем-нибудь все равно что высморкаться!
— Ничего я не строю! Да и шансов попасть туда у меня кот наплакал! Мое заявление было зарегистрировано шестьсот тридцать вторым. Желающих, как видишь, полно, а у меня дочь на руках, так что...
— А на кого Катьку оставишь? — скривилась подруга.
— С теткой. Катька уже взрослая, сама посуду, полы моет, девка смышленая, шестой год, тетке подспорье. Когда вернусь, купим мы с ней квартирку и закайфуем! —Алена, улыбнулась. — Три года пролетят
незаметно. Да и ей оттуда что-то буду посылать,приодену немного,а то в дырявых колготках ходит!
Стыдоба! Да и деньги на еду, на прожитье высылать понемногу стану. Лишь бы тетка дожила!
За те пять лет, что незаметно пролетели в Мытищах, Алена похудела, ее круглое лицо чуть вытянулось, она постройнела. Раза два заводила романы, но замуж не шла. Последний роман с инженером Женькой из королевского центра уже готов был перерасти во что-то серьезное, но тот вдруг погиб, разбился на Ярославке, когда гнал под утро к ней, чтобы увезти Алену и Катьку к себе на новую квартиру, которую только что получил в Королеве.
Алена подолгу плакала, ходила в церковь, ставила свечки — сильно переживала: какая нелепая смерть! Даже на исповедь к батюшке сходила. Тот молча выслушал, вздохнул и проговорил: «Гордыню надо укротить, не к бесу, а к Богу оборотиться». Алена долго не могла расшифровать значение этих слов, лишь через несколько дней поняла — ведь это она Женьке ультиматум выкатила: пока своей квартиры не будет, она к нему не переедет, несмотря на то что он снимал однокомнатную. Вот парень и летел на радостях, себя не помня.
—Жалко, если уедешь, — вздохнула Варвара.
— Не стони, никуда не уеду! — отмахнулась Алена. — Девица в той фирме, куда я заявление носила, по секрету шепнула: «Восемь ваших конкуренток имеют высшее медицинское образование, у пятерых дипломы профессиональных сиделок, двадцать девушек говорят по-французски, а одна завоевала титул королевы красоты Подмосковья. У меня медучилище и скверный французский. Так что шансов никаких! А жалко! Как причитала моя училка по литре: «Хоть бы на минуточку в Париж! Босиком бы ушла!» Чего уж там такое, не знаю, но хотелось бы!
Когда ее пригласили в фирму для подписания контракта Алена поначалу не поверила, но показали
письмо, подписанное Мишелем Лакомбом, ему и требовалась сиделка, где говорилось, что он остановил свой выбор на мадемуазель Алин Нежновой и просит ее прибыть как можно раньше.
