Кан представил, что он ушел, оставив старуху Вэй, бросил ее помирать вечно, чтобы так и не умереть совсем. Представил веранду своего дома и цветущие персиковые деревья, и Мон-У не в белых траурных одеждах и с распущенными рукавами… Представил и развязал платок.
В третий раз заклубился в сосуде туман и вырвался наружу, во второй раз в безоблачном небе прогрохотал гром, похожий на хохот, и в первый раз за многие-многие годы старуха Вэй улыбнулась счастливой улыбкой.
Хоронить колдунью Кан не стал. Завалил вход в хижину камнями и по узкой тропинке пошел, почти побежал к дому сестры своей матери.
А там никого не было. Разгар дня, все в поле. Кан уже собрался бежать на поле, как заметил сидевшую на полу в самом темном углу девушку необыкновенной красоты. Она тихо раскачивалась взад вперед и глаза ее были пусты.
"Кто ты?" — спросил Кан, но не услышал ответа.
"Кан, сынок, ты вернулся! — раздалось от дверей, — Вот Мон-У обрадуется! Она с моим мужем в поле, а я тут соседке помогала. Их сейчас приведут, я уже послала к ним соседского мальчишку. Дай хоть обниму тебя. Ой, а наряд на тебе какой богатый, прямо императорский! Ну, рассказывай! Или нет, наших подождем. Ой, нет! Я от любопытства лопну!" Тетя тараторила и тормошила Кана, и то обнимала и смеялась, то вдруг принималась вытирать глаза рукавом. "Тетя, погоди, успокойся! — сказал Кан, — Как мама?" "Хорошо. Лучше. Недавно о тебе спрашивала. А где, говорит, Кан, ужин ведь стынет, и Мон куда-то запропал… ой!" Кан вздохнул. "Ничего, тетя, я лекарство принес." "Правда?! Вот хорошо! Да чего они так долго? Пойти навстречу, что ли?" "Я, тетя, пожалуй, пойду, а ты оставайся. А что это за девушка в доме?" "Ох, горе! Она из города. Ее отец наш, деревенский, сапожник Ли, помнишь? Хотя, откуда, тебя еще не было, когда он в город подался. А это дочка его. От городской женщины, — тетя поджала губы, — На город-то драконы напали, а нас Боги-Близнецы уберегли. Всю ее семью сожрали, и отца, и мать, и братишку. Ее одну не тронули, а может не заметили. Такое вот горе. Но это не она рассказала, она и не говорит вовсе. Добрые люди, что ее привели, рассказали. И правильно, что привели, зачем ей теперь в городе оставаться, да и города того почти нет — все драконы пожгли. Слава Богам-Близнецам, что нашу деревню уберегли и драконов прогнали. А девчушку я приютила, будет нам с мужем вместо дочери, своих-то нет… Да и с сестрой моей, твоей матерью, они сдружились. Сядут рядом и молчат…" Тетя совсем расплакалась. Кан неуклюже обнял ее, утешая. Да так и простоял до прихода матери.
