— Как скажешь, князь. Ежели надо, пошлем, — согласился воевода.
— Да нет, повременим малость. А что, бояре все собрались?
— Володимирские, что с тобой пришли, в тереме. И жены их, и дети, и челядинцы [36] — все здесь.
— А ты съестной припас оглядел? На сколь хватит, коли в осаде быть нам?
— Не успел, прости, князь, нерадивого, — потупил взор воевода.
— Эко ты! — покачал головой Ярослав. — В осаде вода и еда — первейшее дело. Пойди проверь, — строго приказал князь и уже на ходу крикнул: — Я — в стрельню. Погляжу на град, тихо ли.
— Вот неугомонный, — крякнул в бороду, досадуя на князя, Лудар и, оглядев двор, расположившихся на нем дружинников и вооружавшихся владимирских бояр и их слуг, заметил, что к сражению готовятся. «Да не осмелятся рязанцы супротив великого князя пойти, время не то», — подумал воевода. Постояв еще немного у коновязи, поразмышлял о житье многотрудном в граде Рязани и направился осматривать кладовые. Знал Лудар, что молодой князь ничего не забывает.
Ярослав, освещая путь факелом, по скрипучей лестнице поднялся на смотровую площадку башни. Ветер яростно рванул полы кафтана, плаща, разметал волосы. Пламя факела затрепетало и погасло.
— Надо было маслом напитать, — донеслось из темноты. — Березовые-то факела в тихую ночь хороши.
— Сколь вас? — спросил Ярослав, осторожно ставя ноги на прогибающийся под его тяжестью настил.
— Я, князь, Степан Городецкий и дружок мой Филька, — подал голос один из дружинников.
— Ты со мной в Переяславле был? — припоминая имя, спросил Ярослав.
— Был, княже.
— Оттуда нас выгнали и отсели норовят. Устоим ли?
— А то как же! — бодро ответил Степан. — Там-то князь Всеволод Чермный супротив нас стоял, а здесь бояре. Они токмо горло драть здоровы. Князья-то их все у батюшки твоего в порубе сидят.
— То-то и оно, что не все. В толпе я приметил ноне князя Изяслава. А он — вой знатный.
Помолчали.
— А что, в граде спокойно ли? — спросил Ярослав.
— Тихо. Сторожа токмо колотушками балуют. Будь в надеже, государь, коли что, мы мигом сполох поднимем.
Ярослав, укрываясь плащом от порывов ледяного ветра, еще раз оглядел спящий город и осторожно спустился со сторожевой башни.
Князь тихонько вошел в спальню, осторожно прикрыл дверь. Полумрак скрывал очертания ложа и разведенного в стороны полога. Ярослав устало опустился на лебяжью перину, утопая в ней.
— Спишь ли? — спросил он, и неожиданно из дальнего темного угла донесся ответ:
— Тебя ожидаю, государь.
