Дабы с точностию наблюдать сии правила, должно запретить злоупотребление сего рода наказания и предписать только умеренное действие оного; надобно представить имеющим право наказывать неудобство приобучать детей взирать с беспристрастием на уменьшение или потерю почтения их сотоварищей; законодатель покажет им, колико сие неудобство может погасить в них чувствование любочестия и собственного своего достоинства, которое с толиким тщанием внушать им стараются; он покажет, каким образом можно располагать различные сего рода наказания для соразмерения степенями преступлений, долженствующих быть наказанными сим родом наказания; он покажет, наконец, каким образом должно оное объявлять и предупреждать великое зло, произойти от того могущее. Естьли дитя учинит позорное преступление и естьли оно известно токмо детям, с ним живущим, в смотрении у одного наставника находящимся, то должно дать почувствовать детям, сколь нужно в сем случае быть им молчаливыми и не открывать прочим преступления их товарища. Наказание его в сем случае будет строго, но оно не будет всем объявлено; оно будет известно токмо детям, в смотрении у одного наставника находящимся. Но естьли позорное преступление всем известно, то и наказание должно быть всем же известно, и нравственный надзиратель придаст весь вид наказания, каковой требуют качество преступления и необходимость внушить к оному омерзение; но в сем случае виновный, пред всеми обесславленный, не потеряется ли в отношении добродетели? Чувствование учиненной подлости и пренебрежение в общем мнении не истребит ли в нем действия всех причин, которые б могли его исправить и соделать лучшим?
Для предупреждения зла сего, кажется, следующее средство может весьма быть действительно. Нравственный надзиратель по совершении позорного наказания проговорит сильную речь о следствиях преступления и бедствиях, за оным следующих; наконец, обратяся к виновному, он ему скажет: «Права, каковое имел ты на дружбу и почтение твоих сотоварищей, ты лишился, однако возвращение оного в твоей еще находится власти. Благородство одного дела может истребить поносность другого; счастливая перемена может исправить зло позорного развращения. Когда ты вновь заслужишь наше почтение и дружество, то драгоценное сие право возвращено будет с таковым же всеобщим восхищением, и я, который по закону есть ваш общий отец, – я буду исполнителем обещания, которое произношу тебе именем моих детей и твоих собратий». Я представляю читателю попечение рассмотреть сугубую пользу, от наказания и прощения проистекающую.
