- Иди ко мне, - ответил я. – Сейчас покажу.
Я повалил ее на одеяло, прижавшись к ней всем телом.
- Ты жульничаешь! – Лина рассмеялась. Ее волосы веером были разбросаны по одеялу. – Ты так и не ответил.
- Мне нечего ответить, - сказал я, целуя ее. – Я просто ангел.
Я просто лжец.
Даже тогда я врал. Она заслуживала ангела, а я просто хотел им быть для нее.
В Крипте, часто сидя без сна, я размышлял над тем, о чем должен был ей рассказать; я составлял список того, в чем признаюсь ей, если когда-нибудь увижу снова – например, в убийстве старика Хикса, как я тогда трясся от ужаса, и Флику пришлось держать меня за руки, чтобы они не дрожали. Обо всех сведениях, которые я передавал изгоям, находясь в Портленде, кодированных сообщениях и сигналах – обо всех сведениях, которые использовались неизвестно как и неизвестно для чего. Я признался бы ей в каждой лжи, которую говорил и которую вынужден был сказать. О тех случаях, когда я говорил, что мне не страшно, но был жутко напуган.
И в этих последних прегрешениях: убийстве двух регуляторов.
И еще одного, попавшегося мне на пути.
Потому что когда я расправился с теми двумя, а затем вышел из полуразрушенного дома, чтобы оценить повреждения, я заметил кого-то знакомого: Роман, охранник из Крипты, лежал на груде листьев, а из его груди торчала рукоятка ножа; его рубашка была насквозь пропитана кровью. Но он был жив. Дыхание булькающим звуком раздавалось в его глотке.
- Помоги..мне, - произнес он, задыхаясь. Взгляд его вперился в небо, а глаза закатывались в агонии, дикие, как у больного животного. И я вспомнил слова старика Хикса: «Когда кобыла совсем плоха, ты делаешь ей одолжение, пристрелив ее».
И я сделал это. Я помог ему. Ведь он и так умирал, медленно. Я выстрелил ему в голову, чтобы все быстрее закончилось.
Прости меня, Лина.
Мы потеряли троих в той битве, но оставшиеся из нас отправились дальше. Мы двигались медленно, зигзагообразными путями. Каждый раз, слыша о населенном хоумстиде, мы старались разведать о нем. Роджерсу нравилось находиться в компании людей, собирать информацию, иметь возможность пообщаться с другими борцами за свободу, пополнить запасы оружия, обмениваться товарами. Я же думал только об одном. Каждый раз, когда мы приближались к какому-то лагерю, надежда поднималась во мне с новой силой. Может быть, в этом…может, на этот раз…может, я найду ее здесь. Но чем больше мы удалялись от Портленда, тем больше я волновался. Бесполезно, мне не найти Лину. Я даже не смогу узнать, жива она или нет.
