Я отправляюсь на поиски Питера, и нахожу его на террасе, в белых шортах, футболке и темных очках, удобно устроившегося в плетеном шезлонге.
— Твое предложение о кредите еще в силе? — я становлюсь между ним и солнцем, и моя тень ложится на его лицо.
— А-ха, — констатирует он непередаваемо самодовольным тоном.
— Сто тысяч — минимальная нужная сумма, а максимальный процент, который мы можем заплатить по ней — 5,3 %. Тебе подойдут такие условия?
— Надо подумать, — он напускает на себя сосредоточенный вид, а затем изрекает:
— Нет, не совсем.
— Что значит «не совсем»?
— Условия меня не впечатляют. Тебе придется быть очень убедительной. Всю ночь.
— Что-о?!
— Да, всю ночь. Любые мои фантазии и пожелания.
— Бролин, ты извращенец.
— А ты гордячка. Надо было соглашаться сразу. А теперь таковы мои встречные условия. У тебя есть время до вечера, чтобы их обдумать.
— Мы в этом доме, между прочим, не одни.
— Ха, мне нравится ход твоих мыслей. Но ты права, и кровать слишком узкая. Дай-ка мне ключи от твоего монстра.
— Что ты собираешься делать?
— Поеду в город, куплю водяной матрас.
— Почему бы не поехать на своем порше?
— Я не могу везти на своем порше водяной матрас.
— Пижон! На, держи, наслаждайся поездкой на драндулете.
— Ну как, я была достаточно убедительна? — спрашиваю я утром, чувствуя, как водяной матрас колышется под нашими переплетенными телами.
— О, да, мисс Пипс. И я буду настаивать, чтобы выплата процентов по кредиту осуществлялась этим же способом.
— Ну уж нет. Проценты ты будешь получать в денежной форме.
Я встаю и иду к кромке воды, оставляя позади себя пляж и Питера на водяном матрасе. Уже в воде несколькими сильными гребками он нагоняет меня. Но заплывать далеко сил нет ни у него, ни у меня — сказываются продолжительные «ночные переговоры». Поэтому мы просто лежим на воде. Потом одеваемся и возвращаемся на ферму.
На следующий день я, Френни и Питер по всем правилам оформляем переводной вексель, а через неделю Питер возвращается в Сидней для начала разбирательств его дела.
— Мне поехать с тобой? — спрашиваю я перед отъездом, помогая ему собирать сумку.
— Нет, я сам справлюсь.
— Хорошо. Но если я буду нужна, звони.
Небрежно забросив сумку в багажник порше, он поворачивается ко мне.
— Ну что, Пипс, поцелуй меня так, чтобы у меня был повод вернуться.
Я подхожу к нему, поднимаюсь на цыпочки, обнимаю его и целую, целую, целую…
— Я просил поцеловать так, чтобы хотелось вернуться, а не так, чтобы не хотелось уезжать, — говорит он, отрываясь от меня.
