— Нормально. Когда мы вылетали, было солнечно.
— Да? А когда я прилетал, шел дождь.
— Ты ездил по делам? — я пытаюсь сохранить невозмутимый вид.
— Где ты была все это время?
— То, что ты меня не нашел, еще не означает, что меня там не было. Я жила не в отеле.
— Ты права. То, что я тебя не нашел, еще ничего не означает. Но то, что Пограничная служба не нашла тебя среди пересекавших границу на всех видах транспорта, означает, что ты врешь.
Я молчу.
— Где ты была? — он неумолим.
— Ладно. У меня были проблемы со здоровьем, и я проходила курс лечения.
— Насколько серьезные проблемы?
— Сейчас уже все хорошо.
— Что у тебя было?
— Я не хочу это обсуждать.
— Что у тебя было? — он повышает голос.
— Выкидыш, — тихо отвечаю я.
— Что?
— Выкидыш, — повторяю я чуть громче и получаю удар наотмашь по лицу.
— Это тебе за доверие.
Несколько мгновений, чувствуя, как начинает гореть пол-лица, и мучительно пытаясь не расплакаться, я наблюдаю, как он мечется по комнате.
Потом он хлопает дверью, я слышу быстрый топот на лестнице, шаги в холле, бешено хлопает входная дверь, и секунду спустя раздается громкий визг колес.
— Так он ничего не знал?
— Нет.
От потрясения Сьюзан не сразу находит стул на собственной кухне.
— Салли, ты больная. На всю голову.
— Сьюзан, мне и так хреново.
— Да уж, не сомневаюсь. Это надо же было до такого додуматься! И что он?
— Сел в порше и уехал. Уже больше недели ничего.
В субботу я привожу на виллу № 6 двойной заказ — шумная компания туристов из Мельбурна на весь уик-энд. Это больше не наша вилла. Ощущение такое, будто на моих глазах осквернили дорогое мне мертвое тело. На обратном пути я вытираю слезы, мешающие следить за дорогой. Все кончено.
Кажется, в аду семь кругов. Семь кругов — семь дней недели. Потом все начинается сначала. Но где-то в глубине души я чувствую странное, болезненное облегчение — то, чего я боялась, уже случилось, и теперь мне нечего боятся. Я плыву по течению день за днем, и река жизни выносит меня на новый поворот.
За время, что я лежала в больнице, Энн с Гедеоном поженились. Теперь они собрались перебираться на запад, в его родные места. Энн хочет продать свою долю в ферме, и, поразмыслив, я принимаю решение. Денег, что у меня есть, не хватит, чтобы купить даже маленькую ферму, но долю в ферме я вполне осилю. Ферма принадлежит Джону, Френни, Энн, Джонатану и Биллу, значит, если я выкуплю долю Энн, то стану владелицей 1/5 части. Я говорю об этом с Кемпбеллами, и по скупой улыбке Френни, понимаю, что и для них это наилучший выход.
