— А теперь, — попросил Аллен, ставя грязные тарелки в раковину, — давайте вы скажете мне, что вы об этом думаете. А я вам тоже что-нибудь скажу. Потому что кушать, конечно, очень здорово, спасибо, Мария, но если мы не придумаем, что с этим делать, у меня внутри все сгорит. Давайте говорить, пожалуйста.
* * *
И они стали говорить.
За окном разгорался рассвет. День обещал быть таким же сияющим, как вчерашний. Трое друзей сидели за столом. Бессонная ночь и горячечные разговоры сказались на всех, но на каждом по-своему. Мария напоминала смертельно больную огромными синими кругами вокруг глаз и полупрозрачным зеленым цветом лица. Аллен приобрел внешность сумасшедшего юного наркомана, которому срочно нужна очередная доза. Глаза его неестественно светились. Он, наверное, мог бы в темной пещере обойтись без фонарика. Один Марк не казался усталым или нездоровым: он выглядел как полный сил маньяк-убийца, вынашивающий новый жестокий план. Его лицо просто просилось на плакат с надписью «Разыскивается полицией».
— Честное слово, я за эту ночь выпила больше чаю, чем за всю предыдущую жизнь, — рассеянно катая пустую чашку по столу, призналась Мария. Марк воспринял это как просьбу и потянулся за чайником. Возражений, как ни странно, не последовало.
Они сидели на кухне и смотрели на бутылку. Единственным, кто хоть как-то отдал ей должное, оказался Марк — и того хватило на пару глотков.
— Отлично, — подвел он итог, мучая ножом простертый на блюдце плавленый сырок — все, что к утру осталось в доме из съестного. — Значит, намечается Поход Грааля. Вот круглый стол у нас уже есть — правда, скатерть в цветочек мешает, но ее можно и снять. А мы, значит, вроде как трое рыцарей. Сэр Марк, сэр, извиняюсь, Мария — или дэйм, если хочешь, и юный сэр…
— Пожалуйста, перестань, — дернулся Аллен, вместо четок перебиравший листы «Преданий». Мария взяла его личную карту, которая непонятно почему валялась на столе, приоткрыла. Шестнадцатилетнее, почти не изменившееся лицо улыбалось с фотографии.
— Он тебя не дразнит, успокойся. Он серьезно… наверное. Потом, разве ж плохо звучит — юный сэр Аллен П. Августин?.. Вполне подходяще для хроники, только П. мешает. Кстати, что такое П.?
— Инициал. Чему это вас в колледже учили? У нас до Реформации была система многих имен, в основном у дворянства — одно личное, остальные родовые. Потом у всех стало по два… Отсюда выражение «последнее» имя, хотя теперь правильно говорить «второе». Ну, у некоторых кусочки этих отмерших имен остались, в основном в документах… Называются — «мертвые инициалы». Да что я тебе лекцию читаю? Неужели правда не знаешь?
