заводит? Ах, шалун! Что же ты сразу не сказал? Я могу стать для тебя, кем угодно.
-
Мне не до шуток.
Он натянул обратно трусы. Сел в кровати, скрестив руки, и уставился на Виржини.
-
Среди особых примет Жюли Адда – угрюмо произнес Яков. – Родимое пятно за левым
ухом. Лицо тебе исправили, а о родинке ты, по-видимому, забыла.
-
Ты параноик, - прошептала Виржини, медленно отходя спиной к письменному столу.
- Нет, - спокойно ответил Яша и вдобавок отрицательно покачал головой. – Я просто
слишком долго смотрел на твоё лицо… на лицо Жюли. Уродливые люди магнитят внимание.
И чем дольше я смотрел на фотографию Жюли, тем явственней различал в нём твои черты.
Сперва я решил, что мне пора хорошенько отдохнуть, - Яша слабо усмехнулся. – Но потом
обнаружил родинку у тебя за ухом, и всё встало на свои места…
17
Он с грустью заметил, как, стоя спиной к письменному столу, девушка пытается нащупать
нож для разрезания бумаги. Или какой-нибудь предмет, подходящий для того, чтобы лишить
сознания взрослого мужчину.
- Как ни странно, со мной ты в безопасности, - всё таким же спокойным тоном
продолжил Яков. – Я тебя не трону. Можешь отнекиваться дальше. Можешь попытаться
меня убить. Это у тебя сейчас вряд ли получится, я всё-таки сильнее. В любом случае, нашим
отношениям конец.
- Но ведь я люблю тебя, - еле слышно прошептала Виржини. Может быть, она и не была
Жюли.
Он стал одеваться, чтобы уйти. Девушка, не шелохнувшись, наблюдала за его движениями
и вдруг спросила, ровным голосом:
-
Жак, а почему ты решил, что ты прав?
Парень молча на неё уставился.
- Ах, нет, прости, я неправильно сформулировала вопрос. Почему ты решил, что вообще
кто-то бывает прав?
Всё, что Яша сказал до сих пор, он прилежно, смакуя, отрепетировал заранее. А теперь
долго кричал на неё, выплёскивая накопившееся, сдержанное: боль, разочарование, вину,
надежду, унижение. И не дожидаясь ответа, хлопнул дверью. Она его не останавливала.
Час бродил в одиночестве по ночному, прелому как псина, Парижу, – дождь то моросил, то
забывался. Без особой причины решил наведаться в отделение полиции, где служил дядя
Коля, и там ещё раз взглянул на фотографию Жюли Адда: анфас – профиль.
На ксероксе Яша обнаружил забытый кем-то документ, в котором содержался отчет о
самоубийстве на бульваре Инвалидов. Тот пожилой человек умер в больнице.
-
Из всех неприятностей, стрясшихся со мной в последнее время, какую же теперь
выбрать? Какая из них исключительно-судьбоносная? Может быть, эта?
