профессор.
Я хотел попросить Диего переспать со мной, но быстро передумал.
– Проваливай отсюда. Мне нужно отдохнуть.
– Только не лезь в бутылку.
– Никогда не понимал, как они запихивают в них свои кораблики. Вали,
вали отсюда. Очень люблю тебя, Диего.
Чтобы не пачкать единственного друга, провести со мной ночь я
разрешил веселому Шурику. До этого был какой-то наркоман из компании
Борщика, который очень хотел трахнуть меня в задницу и в результате
получил по морде. К сожалению, ему это понравилось, и остаток ночи
пришлось тратить силы на шлепки. Еще он попросил, чтобы я делал ему
минет, стягивая мошонку шнурком. Тем временем он положил на лицо свои
трусы и жадно втягивал носом нечистоплотный запах. Грязь, какая грязь.
Ваня тоже порывался заслужить внимание, но неожиданно начал
раздражать меня своим побитым видом и опущенным взглядом. Я ему
хорошенько нагрубил и нисколечко об этом не жалел. Еще в моей постели
засветились совсем безбородый первокурсник – будущий налоговый
инспектор, и непризнанный, нефинансируемый кинорежиссер с глубоким
шрамом через все лицо – оба почему-то с обрезанием. Казалось, спермой
я отчаянно гнал от себя всевозможные страхи или пытался восстановить
потраченную на болезнь энергию.
128
Шурик очень смущался. Напускал серьезный вид (бессмысленное
занятие в темноте), жался в угол, будто это я его уговаривал делить со
мной ложе, а не он попросил, шептал непростительные глупости.
Несколько поуспокоившись, начал декламировать сочиненную им в школе
юмористическую пьесу. Не стоит уточнять, что мои вежливые
поддакивания очень скоро сменились тяжелым храпом, благо, болезнь
оправдывала, а ритуал оральных радостей состоялся только утром, когда
отнекиваться было уже абсурдно. Чувствовать себя соблазнителем на
самом деле очень смешно. Я сосал красивый, какой-то компактный член
Шурика и громко шмыгал носом.
Утренние сумерки. Подползала, подползала, наступила весна. Я выгнал
очередного любовника из комнаты и подошел к зеркалу в шкафу.
Наверное, я красивый, хотя мое тело мне никогда не нравилось. Засохшие
корки спермы на шее. Я нежно провел ладонью по лицу, шепча:
– Убейте меня. Пожалуйста, убейте меня.
Какого черта мне понадобилось слушать несуществующую станцию
1017АМ, наверное, навсегда останется загадкой. Тем не менее, я
