– Бусы! – орал он на всю библиотеку. – Бусы! Бууусыыыыы!!! Никогда не
надевайте бусы! Они иструтся прямо на вас. Какой стыд в приличном
обществе! Бусы искрошатся на вашей шее и засыплются в декольте!
За кого он меня в конце концов принимает? И где, черт побери, охрана?!
Он может убить меня своей тростью, никто и не узнает. Я хотел вернуться
в читальный зал, последний раз взглянуть на Тобольцева, если он все еще
там, и уже дождаться его в машине.
Я бегал по коридорам с низкими потолками и к своему ужасу убеждался,
что не могу найти выход. Я заблудился. На пятки наступал психованный
дедуля, поражая своей резвостью. Никаких других людей вокруг не было.
Через некоторое время крик «профессора» заглох где-то сзади. Меня это
не утешило. Как никак я остался в полном одиночестве. Коридоры
постоянно выводили или к запертым дверям с ничего не говорящими
номерами, или к темным лестничным пролетам, невыносимо шибавшим
хлоркой. Похоже, это была редко посещаемая часть библиотеки с плохим
освещением, может быть, закрытая на ремонт. Мне просто не повезло.
Испугавшись преследования, я свернул куда-нибудь не туда и создавалось
впечатление, что все глубже и глубже в это «не туда» забивался. Звать на
помощь мне не хватило духа.
Я сел на перила лестницы, ведущей вниз. Закурил сигарету. Надо хотя
бы найти окно и понять с какой стороны здания все это находится и в
каком направлении стоит продвигаться. Нельзя нервно бегать по
лабиринту, не подозревая, что это паутина и ты только соскальзываешь к
ее центру. Пахло сыростью и мочой.
120
Диего, наверное, уже узнал, что случилось с Валентином. Пашечка-
ключник мог кого-нибудь заметить. Кошка скорее всего плачет или гадит на
кровать. У всех активная, светская жизнь, один я сижу в пыли и даже не
догадываюсь, куда пойти. Снизу послышались какие-то шорохи.
Это были приглушенные шорохи. Я не мог отгадать, что их производит.
Может быть, шум через стену. Звуки нельзя было бы различить, не присядь
я на секунду, чтобы расслабиться и выкурить сигарету. Видимо, крыса.
Шорохи становились настойчивей. Они не приближались, но как будто
разрастались. Вариант с крысой тут же отпал. Я больше не мог их
игнорировать. Или это была очень большая крыса, что тоже тяжело не
принимать во внимание.
Первым делом мне захотелось бежать без оглядки. Вспомнилась та пора
