— Куран, ты же маг? — натужно сопя, произнесла эльфийка.
— Да, и что. У тебя какие-то проблемы? — маг отвлёкся от обугливания чьего-то тела.
— Нет. А ты можешь устроить ливень?
— Ливень не могу, но вызвать волну — пожалуйста.
— А высушить можешь.
— Во-первых, не высушить, а осушить, это я могу, а во-вторых, ты к чему клонишь?
— Ну, если ты такой могучий, то, какого я здесь корячусь кверху задом?
— Ты мне ещё предложи мошек от вашей светлости Ледяным Хлыстом отгонять, — прозвучал ответ мага пропитанный сарказмом.
Р’оук выпрямилась, с натугой потянулась.
— А я не против, — сарказм мага остался незамеченным.
— Р’оук! — рявкнул Куран, — мой дальше, пока я…
Солнце уже было довольно высоко над горизонтом, но до высшей точки шествия светила ещё было далеко, а таверна «Мохнатый гном» блистала неожиданной чистотой. Внутри витал запах свежевымытой древесины, разносился ненавязчивый аромат жареного мяса, окна сверкали, пропуская солнечный свет. Вечные сумерки разделились на более явные отрезки суток. Стены раздвинулись, потолок стал выше, откуда-то взялось много места и пространства. Но по этому поводу никто особой радости не выражал. Кто по причине усталости и недовольства, кто по причине некрепкого здоровья и слабого вестибулярного аппарата, а кто в связи с освобождением площади от обстановки.
Две сонно-замученные, одна самодовольная, и одна озабоченная физиономии сидели за кое-как восстановленной стойкой и тихо наслаждались (в меру состояния душевного настроя) питьём (пивом) и едой (что нашлось).
— Бруф, теперь давай рассказывай по порядку и поподробнее. В деталях, желательно.
— А что рассказывать, прибить надо и тебя и твою шалупонь, что за тобой таскается. — Бруф раздражённо фыркнул.
— Эээ ты давай со словами полегче, — немного растягивая слова, пролепетала Р’оук. — А то я тебе если уши не откручу, то организм основательно попорчу.
Гном усмехнулся. Посмотрел на всклокоченную эльфийку, держащую кружку, как победный кубок. Посмеялся в полголоса.
Р’оук сделала грозное лицо, неверным жестом скрутила кулак гному. Привстала. Широкая ладонь гнома без особой натуги вернула неровно стоящую фигурку на место.
— После того как вы ушли, часов через пять, заваливает ко мне компашка числом в шесть рыл, вооруженных до зубов, и упакованных как подарок дорогой шлюхи. Ну, думаю, сейчас только на выпивке наколочу так, что неделю убытки считать не буду. А они прямым ходом к стойке. И морды серьёзные, аж мух налету замораживает.
