...В 1714-м году французский король Людовик-Солнце бросил в Бастилию лингвиста, утверждавшего, что название Франция германского происхождения. Со времен германского племени франков отношения между Францией и Германией настолько испортились, что безобидная этимология была истолкована как измена отечеству.
Король-Солнце не только светил, он беспощадно выжигал крамолу. Крамольников либо бросали в Бастилию, вводя в расход чуткую к малейшим тратам казну, либо отправляли на гильотину (как много в этом случае зависит от одной приставки: _ввести в расход_ совсем не то, что _вывести в расход_)...
Бывали крамольными и обычные географические названия. Например, станица Зимовейская: в названии ее - стремление развеять зиму, расчистить землю для грядущей весны. Но не этим провинилась станица, а тем, что родились в ней два великих мятежника: Степан Разин и Емельян Пугачев.
После подавления пугачевского восстания станица Зимовейская была переименована в Потемкинскую - название обычное среди множества потемкинских деревень.
...Оптимизм - великий лекарь и великий больной, потому что он одновременно и средство, и объект лечения...
Молодой человек на почте воскликнул радостно:
- Придет пора сыграть в ящик - не сыграешь: ящиков нет!
Маленькая неудача может стать поводом для большой удачи. Справедливо воскликнул другой молодой человек:
- Употребляйте с пользой все, что направлено против вас: на Диогена тоже катили бочку!..
Говорят, наши пороки - продолжение наших добродетелей. В этом случае такая добродетель, как язык, имеет весьма пышное продолжение. По крайней мере, больше тратится усилий, чтобы заставить его замолчать, нежели на то, чтоб поощрить его к разговору. Конечно, кого-то тянут за язык, кому-то развязывают язык, с кем-то находят общий язык... Но все остальное - призыв к молчанию. Тут надо и прикусить язык, и придержать, и даже проглотить язык (а особо опасных случаях). Рекомендуется держать язык на привязи, а проще говоря - за зубами. В противном случае - тут тебе и пожелание типуна на язык, и совет языку отсохнуть, и сожаление, что язык без костей. Дело, впрочем, не ограничивается одними пожеланиями. Совершается немало решительных действий, чтобы не дать языку заговорить: и наступают на язык, и укорачивают язык, и стараются не дать языку воли. Потому что считается, что язык наш - враг наш, что он страшнее пистолета, что он длинный, злой и вообще плохо подвешен.
О добрых языках почему-то в народе умалчивают. И даже всемогущее Слово считают всего лишь серебром, тогда как молчание - золотом.
