Машину нашу сконструировал безвестный параноик по заказу такой же сумасшедшей. Было предусмотрено все, чтобы три человека выдержали (при крайней необходимости) в тесном замкнутом объеме не меньше недели. То есть, вообще не выходя наружу! Сзади размещался герметичный закуток, исполнявший роль гальюна – вытяжка, шлюз для выброса использованных пакетов и прочее – подробности вам ни к чему. Особенно, если учесть мою травму, от которой простейшая человеческая потребность превращалась в мазохистское упражнение.
Когда я, в испарине, обессилевший, вполз обратно в кабину, Наташа спросила:
– Как твое хозяйство?
– На танцы… не приглашаюсь…
– Глотни-ка, – она скормила мне еще порцию снадобья. Все зелья доктора Гаяра действовали хорошо, может оттого, что предварительно он испытывал свои препараты на людях. Приговоренных к смерти.
К вечеру наружная температура стала быстро понижаться и на +28 Наташа решила, что настало время для вылазки. Я возражал – настолько пал духом, но переубедить ее не смог. Решили, что я остаюсь в машине, присматривать за Наташей через открытую дверь. Когда не жара, то климат здесь приятный. Потянул носом, что за запах?
– Это – свежий воздух, – сказала Наташа, выбираясь наружу.
Отошла от машины метров на двадцать, прошлась, настороженная. Взглянула вверх, отрицательно помотала головой – опасности нет. Наклонилась, подобрала что-то, я увидел на мгновение всполох света в ее руке. Пожала плечами и вернулась с находкой ко мне.
Завораживающий мягким блеском, стеклянный, размером с небольшое яблоко, шар. Содержащий в себе весь мир: инвертированный, сказочно преображенный, зовущий к себе. Словно спали оковы прошлого, и свет тревожного настоящего преломлялся в куске стекла лучиком надежды на будущее… Я полюбовался таинственными переливами красок и вернул хрустально-прозрачную маленькую сферу Наташе. Нравятся женщинам талисманы, ну и пусть. Требовалось сказать нечто, приличествующее моменту, я порылся в памяти.
Нечаянно, нарочно ли,
Внутри хранящий жар,
Среди обломков прошлого
Забыт хрустальный шар…
Спохватился. Хотел остановиться, но голос Седы в моем мозгу продолжал звучать… Настаивал, умолял, требовал. И я, не в силах противиться, повторял когда-то услышанные слова.
Но свет его из давнего
В день нынешний проник
И теплоту свидания
Ты в памяти храни.
За горечью оставленных -
Дней новых светел путь.
Обратное же правило
Ты лучше позабудь.
Наташа провела пальцем по прозрачной поверхности, нащупала неровность, скол. Сказала равнодушно:
