Любимые дети | страница 99
«По-моему, ты была несколько преувеличенного мнения о своей девственности».
«Да? — улыбается она рассеянно. — Может быть».
«Жизнь — это комплекс ощущений», — говорит она, но не в горах уже и не в дороге, а у меня дома. Расхаживает, босая, в рубашке моей, наброшенной на плечи, а я возлежу на раскладушке, смотрю на нее и улыбаюсь:
«Мы выглядим, как отрицательные персонажи в нравоучительном фильме».
Она подходит к стене, упирается в нее руками и говорит деловито:
«Если бы в этом месте была дверь, а за нею еще одна комната — здесь можно было бы жить».
«Мне и эта досталась случайно, а о большей и мечтать нечего. Впрочем, — улыбаюсь еще, — если ты выйдешь за меня замуж, директор может дать за тобой, как приданое, и трехкомнатную квартиру».
«Не смейся, — отвечает она, — директор — друг моего отца».
ДОЛЖНОСТНЫЕ ЛИЦА С НЕДОЛЖНОСТНЫМИ НЕ ДРУЖАТ.
«Ну, так пойдешь за меня замуж?» — домогаюсь, но шутя, потому что это не первый наш разговор.
«Нет, — она поворачивается, смотрит на меня и с сомнением качает головой, — какой-то ты ненадежный».
ЕЩЕ ОДНА ХАРАКТЕРИСТИКА.
«А он, — спрашиваю, — надежный?»
У нее есть жених — она сообщила об этом сразу же, в автобусе, когда мы возвращались из Далагкау, — он учится в аспирантуре, в Ленинграде, летом защитит диссертацию, приедет, и они поженятся. А пока при деятельном моем участии она наставляет ему рога и в то же время ждет его как верная невеста.
«Кто он по специальности?» — спрашиваю.
«Разве это важно? — удивляется она. — Такелажник-экспериментатор, — смеется, но тут же добавляет серьезно: — Место на кафедре ему обеспечено, а в будущем обеспечена докторантура. — И еще добавляет: — Он из х о р о ш е й семьи».
«Но ты же не любишь его!» — возмущаюсь.
«Ну и что? — пожимает она плечами. — Он никогда об этом не узнает».
«Ты не женщина, ты иллюзия!»
«Боишься меня?!»
«Боюсь», — отвечаю искрение.
«То-то же! — смеется она и говорит, но уже серьезно: — За его спиной мне будет спокойно. Я ведь о будущем думаю».
ИЛЛЮЗИЯ ЗА КВАДРАТНОЙ СПИНОЙ РЕАЛЬНОСТИ.
Майя всегда является без предупреждения, и поначалу это выбивало меня из колен, я бежал с работы домой, как наскипидаренный, все выходные просиживал дома, прислушивался к шагам в подъезде, к каждому шороху — не идет ли?! — стоял у окна, смотрел на улицу и в каждой девушке мне мерещилась она, и сердце замирало от радости, но напрасно, и жизнь моя превратилась в сплошное ожидание, мучительное и в основном бесплодное, и устав наконец, не выдержав, я сказал ей об этом, пожаловался, но она лишь улыбнулась в ответ: