Горбах. Будущее, Алоис, это и есть самое страшное. В особенности если у тебя есть сын. В конце концов, не всякий человек — профессор истории. Алоис, ты что-то скрываешь, а ты мог бы мне посоветовать.
Алоис. Должен же когда-нибудь наступить конец, господин директор. Я принимаю решение ничего больше не постигать.
Горбах(испуганно). Кто там? Кто-то здесь есть?
Алоис. Вороны. Они видели, как Анна убивала кроликов. Вы слышите запах, господин директор?
Горбах. Какой?
Алоис. Ветер переменился... западный ветер... пахнет теперь кровью... кровью моих кроликов...
Горбах. Даже ты, Алоис, думаешь только о себе, теперь я в этом убедился. Я сожалею об этом, Алоис. (Уходит в дом.)
Алоис. Теперь я думаю только о том, что я всегда со всем соглашался. (Подкрадывается с молотком и шкурками к традиционным флагам. Прикрепляет на каждый флаг кроличью шкурку: он вешает шкурку на крючок на самом острие флага, там, где обычно прикрепляют ленты.) Мориц родил Иосифа. (Вешает шкурку на флаг.) Иосиф родил Элию. (Вешает шкурку на следующий флаг.) Элия родил Дебору и Веньямина. (Вешает две шкурки на третий флаг.) Веньямин родил Хильду и Фрица. (Снова две шкурки.) Фриц родил Ламеха. (Одна шкурка на флаг.) Ламех родил Эзру, Руфь и Алоиса. (Вешает три шкурки на флаг.) Алоис родил Алоиса. (Начинает прибивать последнюю шкурку к дубу, покрывая место, на котором висела памятная доска.) Родил Алоиса, родил Алоиса, родил Алоиса.
Громкое пение из ресторана. Алоис кричит, стараясь перекричать шум.
Флаги и шкурки развеваются на ветру.
Затемнение
9. Отъезд в различные заведения.
Человек в форме служащего Красного Креста проносит налево багаж Анны. Алоис ему помогает. Три перевязанные веревками картонные коробки и чемодан. Горбах стоит на террасе и наблюдает. Анна сидит безучастно.
Алоис. Ну вот, Анна, все готово!
Анна встает и хочет пройти мимо Алоиса.
Поправляйся, Анна. Любопытно, кто из нас первый вернется сюда, на вершину.
Анна стоит и смотрит на него безучастным взглядом.
Всего доброго, Анна. Слышишь? До свидания.
Анна уходит не попрощавшись. Слышно, как отъезжает машина. Алоис смотрит вслед, машет рукой, понимает, что это бессмысленно, и идет к директору на террасу. Здесь стоит его багаж — чемодан, картонная коробка и рюкзак.
На рюкзаке лежит его меховая шапка.
Горбах. Она как будто не в себе.
Алоис. Хуже всего, что она ничего не говорит. Ни одного слова.
Оба смотрят в ту сторону, куда уехала Анна.
Горбах. Ты же знаешь нашего мельника. Когда его жена бросилась в Тойтах, он тоже запил. Стал совсем таким, как Анна. Совершенно ничем не занимался. С ним было так плохо, что он свой большой палец принимал за пробку и все время хотел его вытащить штопором, все вкручивал штопор, а он не входил. Вот увидишь, Алоис, они снова поставят Анну на ноги.
