Луиджи что-то еще хотел сказать, но передумал. Видимо решил, что сумеет справиться без моих ценных указаний.
Он ушел, а я стал готовиться к знаменательной аудиенции.
Три дня прошли в какой-то нервной суете и беспрестанных метаниях — от адвокатов, ведущих мои дела в отношении Скотленд-Ярда до других, занятых несколькими слияниями: Parmalat я соединял с Nestle (не особенно рассчитывая на успех, просто устраивая газетную шумиху, играл на повышение), FIAT с SAAB — примерно с теми же намереньями, а SAP поглощал Danfoss — и эта сделка была серьезной.
Серому позвонил и доложился, что все в порядке, волноваться пока не о чем.
Первое мая отмечать не стал — не нашлось под рукой соответствующих транспарантов, чтобы достойно пройтись по Вестминстер Эбби, призывая пролетариев всех стран к объединению и размахивая красными флагами.
Но второго проснулся рано. И хотя встреча с лордом-мэром была назначена на три часа дня, готов к ней я был уже в десять утра. Помыт-побрит-напомажен.
Такому невеликому знатоку Лондона как я, никогда бы не найти дороги от Примроуз Хилл, где располагалось мое основное жилище, до Финсбери, где ждал меня достопочтенный сэр Гревиль Спратт, торговец скобяными изделиями. Всего лишь три с половиной километра по прямой, но в сплетении узких улочек Сомерс Тауна, Пентонвилла и Финсбери я рисковал как Тезей в своей увеселительной поездке на Крит.
В общем, повез меня в сердце империализма Томас Дашвуд, оставшийся старшим смены вместо Саймона, которого Лу плотно взял в оборот. Был мистер Дашвуд молод, кажется даже моложе меня, а потому чрезвычайно добросовестно отнесся к своим обязанностям: сам уселся справа, слева подсадил ко мне еще и Джона, а за рулём Bentley устроился третий телохранитель — Кристиан. Фамилии своей многочисленной охраны я уже перестал даже стараться запоминать. Тем более, что большинство из них останется здесь когда я отправлюсь в какой-нибудь Сингапур, Гамбург или Аделаиду, а там есть свои такие же парни — одинаковые с лица, и все с похожими именами. Редко когда Клаус или Пьер.
Мне нечасто доводилось ездить по Лондону, в основном от Хитроу до дома, вечером на Камлет Уэй, да в офис на пересечении Бонд-стрит и Оксфорд-стрит. Маршруты постоянные и порядком примелькавшиеся. Теперь же за окнами машины мелькали незнакомые районы, и я неосмотрительно попросил Дашвуда прокомментировать дорогу.
Том оказался большим патриотом своей столицы, рассказывал мне едва ли не о каждом доме, встреченном по дороге к Нортгэмптонскому скверу. Он сильно удивлялся, что полковник, сэр Спратт, встретится со мной не в Mansion House, где обычно принимает важных персон, а в здании городского университета, номинальным главой которого является. Томасу казалось это странным.
