Командир задумался, зашевелил усами и вдруг разгоготался.
— Нашел, — закричал он, — Пупсикова! Была такая стерва! Три месяца ее обхаживал, а она… Пусть жена будет Пупсиковой!
Адольф не возражал, передние ноги получили псевдоним, и капитан прямо из "Лягушатника" отправился подыскивать квартиру на Невском.
Кнут вернулся в театр и произнес краткую напутственную речь.
— Кретины, — сказал он, — вам предстоит выполнить почетную, но нелегкую задачу: в течение нескольких месяцев вы должны быть евреями! Я понимаю чувства, обуревающие вас, я вам сочувствую, но предупреждаю — если в ком-то из вас с расстояния сто метров, со спины я не признаю еврея — ему Канберры не видать! Так что вживайтесь, мудозвоны!
Бугаев начал вживаться сразу же, не откладывая, в тот же вечер.
Жена подала ему свиную отбивную с жареной картошечкой — и он вдруг резко отодвинул тарелку. Даже не глядя.
— Ты чего это, — удивилась Зина, — охренел малость?
— Я вживаюсь! — скупо объяснил Бугаев. — Дай-ка мне лучше
курочку. И хлеб с чесночком.
Зина испугалась, бросилась щупать лоб мужа, потом схватила его кисть и стала искать пульс.
— Не нащупывается! — с испугом сообщила она. — Мить, а Мить, что с тобой? Ты бледный какой-то и не в себе весь.
— Я новую роль получил, — сообщил Бугаев. — Старого еврея играть буду. Был такой — Тевье. У Шолом-Алейхема.
Жена отпрянула от Бугаева и долго, раскатисто ржала.
Бугаев терпеливо ждал, когда она кончит, но не дождался.
— Жаль, что ты не актриса, Зина, — сказал он. — Ты могла бы быть у нас лошадью. Целой. Задними и передними ногами одновременно.
Зина прекратила ржать.
— Какой лошадью? — не поняла она.
— Моей. Тевье. Я запрягал бы тебя в повозочку и выводил на сцену. Ты бы ржала, зал бы ржал. А? Идиллия была бы!
Зина не обиделась.
— Мить, — сказала она, — на кой тебе хрен еврея играть? Ты, поди, уже двадцать лет на сцене, а до такого не опускался. Мог бы порядочным человеком на пенсию выйти. А ты…
И она смачно сплюнула.
— Дура! — констатировал Бугаев. — Как была дурой — так и осталась. А, говорят, люди каждые двадцать лет полностью обновляются… Мы же этого еврея будем другим евреям показывать. По всему миру! Потому что они везде! А куда я твоих русских повезу? В Мухосранск? Так я итак всю жизнь по мухосранскам гастролирую. А мне деньги нужны! -
Бугаев перешел на крик. — Понимаешь, деньги! Я, великий артист, пятнадцать лет в дерьмовом "Запорожце" езжу! А у меня душа широкая! Ей лимузин необходим! С телевизором!
