Песня исполнялась негромко и задумчиво, и от этого на фоне предыдущих забойных номеров она звучала так, будто парнишка и в самом деле делился собственными воспоминаниями.
Красный галстук из скромного ситца,
Первый сбор, первый клич: «Будь готов!»
В синем небе я вижу зарницы
Золотых пионерских костров…
И будто невидимая нить потянулась сквозь толщу времени к первым пионерам.
Спой песню, как бывало,
Отрядный запевала,
А я ее тихонько подхвачу, —
Обращался к кому-то комсомолец с красным галстуком на груди. Он смотрел перед собой и одновременно куда-то вдаль, куда-то мимо сидящих на первом ряду ветеранов. Будто задняя стена актового зала растворилась, и там увиделись двадцатые годы двадцатого века, а в их зыбкой дымке – далекий запевала.
И молоды мы снова,
И к подвигу готовы,
И нам любое дело по плечу!
Гитара вступила в свои полные права. Последовал длинный эмоциональный проигрыш без пения.
Неожиданно Алексей Егорович вздрогнул. Сначала ему померещилось, что воображаемая им дымка прошедшего столетия вдруг стала реальной, начала растекаться по залу и повсюду замаячили неясные тени людей из далекого прошлого. Однако тут же увидел, что это на стенах слабо забрезжили кадры кинохроники. Прямо рядом со зрителями стали появляться пионеры первых лет Советской власти, которые мастерили, шили, строгали, запускали самодельные планеры, сидели по краям большого костра.
В зале притушили свет, и от этого вдруг ярко засияли горы далекой планеты, которые все это время отображались на экране в глубине сцены. Неожиданно мультипликация вышла за рамки экрана, и фантастические ландшафты двинулись по стенам в зал навстречу кадрам кинохроники. Черно-белые образы старых фильмов после перемешивания с фейерверками далеких планет начали раскрашиваться в сочные и яркие цвета.
К игре гитары подключились барабанные палочки. Где-то, словно вдалеке, послышался зазывный звук горна, и в кадры расцвеченной кинохроники стали встраиваться видеоизображения современных школьников. Это вызвало оживление в зале, ведь многие стали узнавать себя и своих одноклассников. Будто вперемешку с мальчишками и девчонками прошлого они работали в тех же школьных мастерских, сидели за одним костром, вместе играли в зарницу. Пионерии двух столетий смыкали свои эпохи.
И вновь зазвучал голос со сцены.
Под военного грома раскаты
Поднимались на праведный бой…
Пионеры, теперь уж солдаты, —
Знаменосец, горнист, звеньевой.
Неожиданно Алексею Егоровичу вспомнилось, как накануне он случайно узнал, что Ваня тайком от него искал старый диск с его детскими фотографиями и видеофайлами. Осененный новой догадкой Алексей Егорович поначалу принялся высматривать в проецируемых изображениях себя, но вскоре ему пришла мысль, что в этом перемешивании новой и старой пионерии его быть не может. Ведь не было в его детстве красных галстуков, станций юных техников, не было таких больших школьных дел.
