Папкино лицо… Оно такое родное… И глаза… Их выражение… От морщинок в уголках папкиных глаз у Ксюши начинает щемить сердце.
С годами, по мере того, как Ксюша все больше и больше вглядывалась в это лицо, она начала различать в его выражении мельчайшие нюансы и подробности. Например, в том, как он смотрит на маму… В его удивлении есть легкая доля грусти: как будто он видит, какой у нее характер, он не одобряет этого и все-таки любит ее…
Мама сказала, что на фотографии их уже трое… То есть где-то там у мамы внутри уже существовала Ксюша. Но папа этого не знал… И никогда не узнал…
Между ними что-то произошло… И папа уехал. Навсегда исчез из их жизни.
— Эх, Ксюха! Хороший человек была твоя мама. Солнечный. Ее так все любили. — Коленька машет рукой и отворачивается. Ксюша понимает: он отворачивается для того, чтобы никто не заметил слезу, набежавшую на глаза.
Тося соглашается.
— Только гордая была очень… — печально замечает она.
Коленька на ее слова сердится.
— А ты бы как хотела! — Он стучит кулаком по столику. — Чтобы она расстилалась перед каждым?
Тося качает головой. Хочет еще что-то добавить, смотрит на Ксюшу и только вздыхает. Но Ксюша, кажется, и без слов понимает, что Тося имеет в виду. Что женщине, конечно, не нужно стелиться… Но и слишком прямолинейной быть нельзя.
Что же все-таки тогда между ними произошло? Они поссорились? Мама на что-то смертельно обиделась? Или папа… Что должно было произойти между любящими людьми, чтобы один из них вот так вдруг навсегда исчез?!
Мама так и не успела рассказать… Может быть, ждала, пока Ксюша подрастет и сможет понять все, как надо… Без скоропалительных выводов. И однобоких оценок. Мама ждала, пока Ксюша станет взрослой. Но так и не дождалась…
Тося опять вздыхает и гладит Ксюшу по голове. Она раньше, когда Ксюша маленькая была, так часто делала… Теперь делает реже. Потому что теперь для этого ей приходится вытягивать руку вверх.
— Эх, Оля, Оля… — крякает Коленька. — Хотела ты всем доказать, что и без него проживешь… А вышло, что без него-то жизни и нет!..
— Коля! — предостерегает Тося, чтобы Коленька опять не ляпнул лишнего. Коля сердито отмахивается. И оба они шморкают носами.
Ксюша понимает: если бы папа знал, что внутри у мамы уже есть она — он бы ни за что никуда не уехал. Но гордая мама не хотела, чтобы он остался из чувства долга. Она хотела, чтобы он остался из-за нее самой. И поэтому ничего не сказала.
Ксюша чувствует, как и у нее на глазах наворачиваются слезы. А с чего спрашивается? Ей грех жаловаться. Живут они с Тосей и Коленькой хорошо. И не скучно. И очень любят друг друга. Даже если и подшучивают над кем, то только любя.
