Шалов жил за городом в большом, увитом виноградом доме. Он женился на женщине, имеющей двух детей, работал шофером в автохозяйстве. Там его знали как серьезного человека, хорошего семьянина.
Василий Филиппович осторожно постучал в дверь. Вышел седой, среднего роста широкоплечий мужчина. Он махнул рукой, приглашая Баранцева в комнату.
— Вы отдыхающий? — первым заговорил он. — К сожалению, мы никого не пускаем. Своя семья.
— Нет, нет, — успокоил Баранцев, протягивая служебное удостоверение. — Я по другому вопросу.
Шалов растерянно присел.
— Я вас слушаю.
— Мне хотелось бы поговорить с вами о прошлом.
Шалов побледнел.
— Мои прошлые годы вы, конечно, знаете. Сжег я свою молодость. Так, пропил, продал ни за грош, ни за копейку. Ну, а сейчас, вот видите, живу… семья…
— Власенко вы знали?
— Власенко, — повторил Шалов, — знал. Сидел вместе с ним.
— Я разыскиваю его. Вы мне не можете помочь?
— В прошлом году мы виделись. Он приезжал к нам покупаться. А где живет — не знаю.
…Власенко и Шалов встретились в лагере. Шалова потянуло к земляку. Тот был расторопен, у него всегда имелись продукты, папиросы. Власенко любил поучать Шалова и относился к нему покровительственно. Однажды, лежа на нарах, он сказал:
— Вот освобожусь, заживу иначе. Наследство у меня есть.
Шалов вопросительно посмотрел на него.
— Чего зенки вылупил, дурак? — сузив глаза, продолжал тот. — Ничего даром не достается, своими руками наследство добыл.
Потом Власенко замолчал. Шалов в то время так ничего и не понял, да и не придал этому разговору значения.
— Сейчас он ничуть не изменился, — продолжал Шалов, поглядывая на Баранцева. — Разве только тем, что фамилия у него стала другая — Локотьков. А зовут по-старому, Владимир Владимирович.
Так, совсем неожиданно, сотрудник уголовного розыска получил интереснейшие сведения.
Василий проверил Локотькова по адресному бюро Краснодарского края. И сразу удача. Оказалось, он жил в поселке Пашковском…
В кабинет ввели рыжеватого развязного мужчину.
— Чем могу служить? — спросил он, не здороваясь.
— Я вас давно ищу, Власенко-Локотьков, — ответил Баранцев. — За преступление надо отвечать.
— Что вы имеете в виду?
— Убийство Тани Беловой… Вот протокол допроса вашего бывшего знакомого Шалова. Надеюсь, вы его не забыли?
Долго молчал Власенко-Локотьков. Он думал о своей жизни, прожитой бесцельно, бездумно. Не жизни даже, а существовании в постоянном страхе перед будущим. И вот расплата пришла.
Он понимал, что круг замкнулся. Теперь запирательство могло привести только к осложнениям.
